ВОЗВРАТ                                         

   
  
Июнь 2010, №6     
 

        Ракурс Истории_______________________                              Вилен Люлечник     

Что мы знали о той великой войне?                               

 

  Историк, полковник в отставке Пётр Запорожец  подготовил интереснейшее исследование под названием «Приграничное сражение в 1941 году на Украине». По содержанию работы понимаешь, что автор отнюдь не разделяет взгляды сторонников Виктора Суворова. И тем не менее статью поместили в сборнике  «Правда Виктора Суворова. Окончательное решение». Факт весьма примечательный. Для меня он является свидетельством того, что историки готовы вести полемику, дискутировать и совместно работать в поисках истины.
 
             Ценность публикации Петра Запорожца состоит в том, что он убедительно доказывает, шаткость утверждений некоторых историков-ревизионистов, что события начального периода войны должным образом в прежние времена (имеется в виду доперестроечная эпоха) не анализировались военно-исторической наукой. Однако это далеко не так. Работы не пропагандистского, а действительно аналитического характера в то время носили закрытый характер. Всё, к сожалеию, было. Но для тех, кто профессионально занимался этими проблемами, открывали доступ к документам периода войны с грифом секретности. А без этого Вооружённые силы просто не могли развиваться в любой стране, обладавшей военным потенциалом.
             
 «Стратегия оперативное искусство и тактика, - пишет Запорожец, -  во Второй мировой войне получили значительное развитие и имели существенное влияние на последующее развитие военного искусства...Ещё в ходе войны перед военной и военно-исторической наукой разных государств встало задание осмысление полученного боевого опыта. В послевоенные годы над решением этой проблемы активно работали  как национальные военные практики и научные работники США и СССР и других стран-победительниц, так и пленные гитлеровские генералы. Это было необходимо для выработки соответствующих выводов для послевоенного строительства вооружённых сил, последующего укрепления их боевого могущества, развития военного искусства». Так что держать в секрете все документы военного времени не было никакого резона. Мало того, Совет Министров СССР постановлением № 664 от 26 марта 1946 года поставил задачу перед теоретиками и практиками военного дела, научными коллективами начать подготовку аналитических трудов по проблемам военного искусства. Естественно, значительная часть из них представляла собой секретные материалы. Даже некоторые мемуары (к примеру, генерала Сандалова) издавались с подобным грифом. Но те, кто занимался этим, в частности, преподаватели военных вузов, высший командный состав, использовали все эти наработки в своей деятельности и знали о той войне многое. Смею это утверждать как бывший преподаватель военного вуза.
         
  Цитируемый автор упоминает об известных в своё время исследованиях - «Стратегический очерк  Великой Отечественной войны», аналитических работах по операциям этой войны. В них проанализированы стратегические и фронтовые операции, большое внимание  уделяется описанию просчётов и ошибок, допущенным в ходе военных действий. Кстати, работы уровня 50 - начала 60г.г. до сей поры не созданы. Конечно же, в те времена для широкого круга читателей, естественно, публиковалась литература несколько иного характера. В ней было больше пропаганды, чем науки. Но и в этом случае многие факты не утаивались. Вспомним, что свою первую и самую известную книгу «Ледокол» Виктор Суворов написал, используя практически только открытые источники. Нужно было только уметь анализировать материалы. Так что разбирались в событиях начального периода войны многие. Ещё одним примером подобного рода является исследование Павла Аксёнова «Ни шагу назад», который объективно оценивает события 1941 года, используя материалы, которые ему предоставили в архивах и которые он нашёл в открытой печати. Точно так же, как это сделал Запорожец.

                                                                   НАКАНУНЕ

             В основе стратегического плана «Барбаросса» лежала идея внезапного и могучего первого удара с целью быстрого разгрома и уничтожения главных сил Красной Армии между границей и реками Западная Двина, Днепр со следующим продвижением вглубь страны. Главные силы вермахта, а также  большие силы его союзников были сосредоточены в трех стратегических группировках, предназначенных для нанесения массированных ударов на самых важных стратегических направлениях. Соответственно были развёрнуты три группы армий - «Центр», «Юг» и «Север». Основные усилия сосредоточивались в полосе группы армий «Центр» Соответственно замыслу нацистского военно-политического руководства, южное или украинское направление в начальный период войны было важным, но не главным. На фронте от Влодвы до устья реки Дунай была развёрнута группа армий «Юг», которой командовал генерал-фельдмаршал  К.Рундтштедт. Каждую из групп армий поддерживал воздушный флот люфтваффе. Но советское командование допустило просчёт. В отличие от нацистского, советское руководство считало юго-западное направление главным и сосредоточило  здесь основные ударные группировки. Стратегические взгляды на будущую войну заключались в том, что после отражения наступления противника враг должен был быть разгромлен в ходе стратегического наступления Красной Армии на чужой территории и «малой кровью».
            
 Соответственно, будущий Юго-Западный фронт (Киевский особый военный округ) был одним из мощнейших. Именно на юго-западном направлении были сосредоточены основные ударные группироровки. Внушительными были и резервы будущего фронта, которым предстояло  руководить командующему КОВО  генерал-полковнику  Кирпоносу. В резерве у него было 4 механизированных, 1 кавалерийский, 1 воздушно-десантный и 5 стрелковых корпусов. Разворачивалсь и другие армии. «В связи с возникновением непосредственной угрозы нападения фашисткой Германии на СССР, - сообщает Пётр Запорожец, -  в вооружённых силах  в мае-июне 1941 года  начали проводиться некоторые мероприятия по стратегическому развёртыванию и по плану обороны государственной границы.
             
 К 1-10 июня  был осуществлён призыв 755 тыс. человек  приписного состава на учебные сборы. Это явилось, по сути дела, частичной скрытой мобилизацией, позволившей довести до  штатов, близких к военному времени...почти 100 дивизий...Однако мобилизации только личного состава  не решала задачи приведения соединений в полную боеготовнось. Автотранспорт и конский состав поступали из народного хозяйства в очень ограниченном количестве. Многие дивизии по-прежнему не могли имевшимся транспортом обеспечить нормальное снабжение войск, полностью поднять артиллерию и другую военную технику....»
             
 Далее автор отмечает, что особенно в трудном положении оказались дивизии, направленные  из внутренних округов  на запад. Получив мобилизованный личный состав и вооружение, они, как и прежде, остались с транспортом, положенным при сокращённых штатах. На случай полной мобилизации эти дивизии оставляли в прежних районах дислокаци мобилизационные группы, которые должны были направлять всё недостающее в новые районы. Понятно, что это было трудно осуществить даже в условиях мирного времени, не говоря уж о военном. Таким образом, в этих соединениях боевые части искусственно отделялись от средств их обеспечения.
             
 4 июня 1941 года была отдана директива о призыве ещё 39 тысяч человек для укопмлектования укреплённых районов западных приграничных округов. В мае-июне 1941 года начались перегруппировки войск внутри приграничных военных округов. С 15 июня началось выдвижение войск из внутренних районов пригранчных округов ближе к государственной границе, в районы, предназначенные им по плану обороны. Часть этих соединений перебрасывалась  по железной дороге, а основная масса - походным порядком, ночными переходами. Всего перед войной из внутренних районов приграничных округов началось выдвижение 32 дивизий. Из них успели сосредоточиться в новых районах 4-5 дивизий, остальные находились в пути следования.
            
 Как уже отмечалось, накануне войны началась и передислокация части сил внутренних округов на запад. 13 мая 1941 года. Генеральный штаб отдал ряд директив на выдвижение войск из внутренних округов. Всего началось выдвижение 28 дивизий, 9 управлений корпусов и 4 управления армий. Эта передислокация, отмечает автор,  по сути дела явилась  началом стратегического сосредоточения советских войск на театрах военных действий. Выдвижение производилось с соблюдением строжайших мер маскировки, с большой осторожностью, постепенно, без изменения обычного графика работы железных дорог.
               
Останавливается цитируемый автор на роли пограничных войск. Охрану границы от Мурманска до Чёрного моря несли 53 погранотряда, в том числе -  6 морских;  9 отдельных пограничных комендатур, а также 11 полков оперативных войск НКВД общей численностью около 100 тысяч человек. Пограничники были вооружены стрелковым оружием и миномётами. Приведённые автором сведения, которые он нашёл ещё до появления т.н. «исторических хроник», показывает, что соединения, входившие в состав западных округов и составлявшие первый стратегический эшелон советских вооружённых сил, к исходу 21 июня 1941 года не завершили развёртывание и были рассредоточены на фронте до 4,5 тысяч км. и в глубину до 400 км. Войска первого эшелона армий прикрытия находились в пунктах постоянного расквартирования на удалении от 5 до 50 км. от государственной границы. Непосредственно на границе находились пограничные войска, отдельные подразделения стрелковых дивизий, выдвинутые для проведения оборонительны работ и наблюдения, а также гарнизоны пограничных укреплённых районов. За дивизиями первых эшелонов, в 50-100 км. от государственной границы, размещались войска вторых эшелонов армий прикрытия. Третий оперативный эшелон составляли  механизированные и стрелковые корпуса, предназначенные в резерв округов. Большая часть войск этого эшелона находлась в движении в 150-400 км. от  госграницы.
           
 
 Из почти 80 авиационных дивизий ВВС 48, или 60%, находились  в западных приграничных округах. Обращает на себя внимание тот факт, что передовые части армейской авиации базировались чрезмерно близко к границе. В целом, Красная Армия превосходила вермахт по численности личного состава и боевой техники. Так, только в боевых соединениях и частях Красной Армии первого стратегического эшелона на Украине насчитывлось около 1 млн. 100 тыс.  человек личного состава Им противостояли около 1 миллиона военнослужащих гитлеровской коалиции. По пушкам и миномётам  19 188 против 15 940, по танкам 5528 (в т.ч. почти 800 Т-34 и КВ) против 725, по самолётам - почти 3,5 тысячи исправных самолёта сухопутных сил и 800 самолётов ВМС против 800 самолётов люфтваффе и 500 румынских. Приводит автор и состав группировки Военно-морских сил СССР. На Чёрном море они имели подавляющее превосходство. И  тем не менее Запорожец приходит к выводу, что сложившаяся группировка не обеспечивала прочной обороны государственной границы и прикрытия мобилизации вооружённых сил СССР. «Более того, - отмечает он, - такая группировка войск предопределила разрозненность их боевых действий. Противник имел возможность сначала обрушиться на дивизии, расположенные вблизи границы, затем вступить в сражение со вторыми эшелонами армий прикрытия, а после этого, прорвавшись в глубину, напасть на резервы округов...»

                                                                       НАЧАЛО

                22 июня 1941 года началось вторжение германских войск на территорию СССР. В первый день войны, соответственно Указу Президиума Верховного Совета СССР  о «Военном положении», на территории всех приграничных округов был введён правовой режим военного времени. С 23 июня была объявлена мобилизация. На базе военных округов были созданы фронты. Отметим, что распоряжение о создании Юго-Западного фронта поступило 19 июня 1941 года. Управление КОВО, во главе с генералом Кирпоносом, встретило войну на командном пункте в городе Тернополь. 25 июня на базе войск Одесского военного округа и части сил Киевского был создан Южный фронт. Соответственно, были преобразованы во фронты Прибалтийский и Западный (Белорусский), Ленинградский военные округа.
             
 Приведённые данные свидетельствует, что Юго-Западное направление советским руководством считалось главным. Советские войска оказались не в полной мере подготовленными к выполнению поставленных задач. Большинство дивизий, призванных прикрыть развёртывние группировок фронтов, находилось в 8-20 км и больше от назначенных им рубежей обороны, на занятие которых нужно было от 4 до 30 часов. На большинстве участков границы противник в первые часы нападения встретил противодействие лишь пограничников и передовых подраздлений войск прикрытия. Созданное противником преимущество в силах на направлении глвного удара и внезапность нападения позволили ему быстро преодолеть линии укреплений и наступать вглубь советских территорий. Только в середине дня  к местам боёв стали прибывать части прикрытия госграницы, которые выдвигались на свои  рубежи обороны, хотя многие из этих рубежей уже были заняты врагом. Советским войскам приходилось вступать в бой с ходу, часто без поддержки авиации и артиллерии. В результате внезапного массированного удара по советским аэродромам советские ВВС понесли значительные потери. Следовательно, немцы изначально обеспечили себе господство в воздухе. В значительной мере было нарушено управление войсками.
               В результате неправильной оценки обстановки  Главный Военный Совет отдал директивы №2 и №3, которые требовали от войск наступательных действий с решительными целями. В действие приводился механизм стратегической наступательной операции советских войск, однако реализовать запланированное не удалось. Встречная битва, которая развернулась в приграничных областях, была проиграна советской стороной. Однако войска Юго-Западного фронта, имея наибольшее численно-качественное преимущество над противником на всём советско-германском фронте, оказали наибольшее сопротивление. Здесь не допустили окружение и разгром основных сил, как это имело место на Западном фронте. Киевская катастрофа была позднее, и виновным за это поражение в значительной мере было Верховное командование, запретившее планомерный отвод войск. «На боевой деятельности войск в начале войны, - отмечает П.Запорожец, -  негативно отразился ряд ошибочных решений Главного Командования (директивы №1,2,3). Первая директива предупреждала о вероятности перехода немецких войск в наступление 22-23 июня была направлена в войска с большим опозданием. Вторая и третья директивы, требовавшие от войск решительных наступательных действий, не отвечали сложившейся обстановке. Более целесообразно было дать указание о переходе к обороне на выгодных рубежах, чтобы изматывать и истощать наступающего противника. Решения на организацию обороны и создание в глубине оборонных рубежей, принятые Главным Командованием 25 июня, хоть и основывались на реалиях трезво оценённой обстановки, но практически не были выполнены...»
           
 Далее автор сообщает, что противник, имея данные о размещении пунктов управления, узлов и линий связи, сумел значительную их часть вывести из строя ударами авиации, а также диверсионными группами, возможность действий которых советским командованием недооценивались. «Надежды, возлагаемые на постоянные линии наркомата связи не оправдались. Имела место и недооценка радио как основноо средства связи маневренной войны. Всё это привело к длительным сбоям в связи и к потере управления войсками».
               Не упустил автор и такие моменты, как негативное влияние на ход вооружённой борьбы серьезных недостатков в действиях командующих фронтами и армиями, командиров соединений  и частей  по руководству подчинёнными войсками. Неудачи советских войск стали поводом для частых, во многих случаях неоправданных, изменений командования соединений и оперативных объединений, а порою и репрессий. Эта практика, замечает П. Запорожец, которая касалась значительного количества руководящих командных кадров, подрывала веру командного состава в свои способности и в конечном счёте отразилась на всём ходе вооружённой борьбы в первые месяцы войны.
             
 Вот такую ситуацию описал нам автор исследования. Трудно придумать более трагическую. И всё это из материалов, к которым люди его уровня имели доступ. В стране, где большинство населения были крестьянами, армия тоже состояла в основном из них. «Рождённый в 20-х годах, этот солдат знал обо всех ужасах коллективизации, о колхозах, голоде, репрессиях - пишет Павел Аксёнов в своём исследовании «Ни шагу назад». Пропаганда ещё не успела окончательно  уничтожить в людях воспоминания о прошлой жизни...Во время июньской катастрофы 1941 года этот солдат, воевавший «за власть советов», и внезапно в одночасье потерявший эту власть, просто не мог понять, как ему быть дальше. Миллионы попавших в плен - это как раз те самые, потерявшие уверенность, растерянные и сбитые с толку солдаты. Командиры понимали не больше, чем рядовые...Никто не мог сказать, что делать в сложившихся обстоятельствах. Моральное состояние солдат и офицеров было настолько низким, что над армией, гораздо более сильной, чем та, что напала на СССР, нависла угроза полного поражения. Что оставалось делать солдату?  Бежать - в 1941 году для большинства - это был честный поступок. Ведь они шли в тыл, к своим...»
          
 Так что остаётся поблагодарить Петра Запорожца, Павла Аксёнова, которые на собственном опыте показали, что знали мы о прошлой войне многое.

                                                                                                              ©В.Люлечник
НАЧАЛО                                                                                                                                                                                       ВОЗВРАТ

                          Предыдущие публикации и об авторе - в Тематическом Указателе в разделе "История"