ВОЗВРАТ                                             

 
      
Март 2011, №3        
     
Заметки Нового Света___________                                             Борис Клейн           
                               
                  

              На израильском интернет-сайте Sem40 я прочитал о внезапной - и сенсационной - популярности, которую приобрела во Франции (а за нею и в других странах) брошюра «Indignez vous!”, что в переводе значит «Протестуйте!» В ней содержится призыв возродить дух Сопротивления времен Второй мировой войны.
              Сопротивления - кому, во имя чего?
              Молодежь, говорится в тексте, должна последовать примеру своих дедов - героев, победивших нацистских оккупантов. Стране нужен новый, ненасильственный “Резистанс”, который сумеет обуздать ненасытных богачей, отстоять социальные льготы, защитить нелегальных иммигрантов. И… (что особенно примечательно), оградить палестинцев «от зверств Израиля».
              Начавшись с мизерного тиража в 6 тысяч, число продаж этой брошюры выросло за три месяца в сто раз, и, видимо, скоро превысит миллион.
              Дело не столько в ее содержании, весьма заурядном, а прежде всего в личности автора, подчеркивают и международные эксперты.
             Политику еврейского государства шельмует не кто-нибудь, а 93-летний герой французского Сопротивления. К тому же сам полуеврей, жертва Холокоста, а также заслуженный правозащитник… В общем, Стефане Хессель (Stephane Hessel) вполне может стать кумиром современной молодежи.
             Кто он на самом деле? Вот некоторые итоги поиска, проведенного мною по доступным источникам.
 
                                                    ФРАНЦУЗСКИЙ СЮРПРИЗ

              Сопоставляя разные сведения, я как историк не раз ощущал какую-то зыбкость” фактуры. Хотя Хессель много рассказывает о себе, эта его искренность не вполне убеждает.
             Что известно о его происхождении? Вот суть. Родился в Берлине в 1917 году. Выходец из «смешанной семьи», отец, Франц Хессель был евреем, а мать, как часто пишут, была христианкой. Что однако, не проясняет ее этнических корней.
   И вот смотрю недавнее видео-интервью самого Хесселя. На хорошем немецком языке старый человек рассказывает о себе. Он удостоверяет, что отец еврей. Насчет матери высказывается уклончиво.
    Когда ведущий спрашивает, в чем секрет его долголетия и на удивление отличной формы, Стефане отвечает: «Я этим обязан моей матушке, которая была настоящей пруссачкой, с доброй натурой».
               Получается, и он, ее сын, отчасти, «настоящий пруссак»?
               И вот из другого источника узнаю, что его мать, Хелен Грунд, была чистокровной еврейкой. Отчего бы ему не сказать об этом прямо? И добавить, что она не из простых, а дочь банкира.
               Понятно, денежные интересы в Германии требовали изменения конфессии - и отец перешел в лютеранство. Среди евреев-финансистов так бывало не раз (взять, к примеру переселившуюся из Пруссии в Российскую империю семью Штиглиц; кстати, причисленную там теперь к немцам).
              Банкирская же наследница Хелен, став и вовсе безрелигиозной, собственную семью тоже не связывала узами какой-то веры. Она вообще, по своей художественной натуре, тяготилась социальными запретами, открыто вступила в семейную связь одновременно с двумя мужчинами (как это впоследствии, в 1943-м, было подробно описано в сочинении ее любовника, а позже стало сюжетом фильма знаменитого режиссера Трюффо).
               Поскольку родня в достатке обеспечила Хелен, она смогла с 1925 года поселиться с мужем Францем в Париже, и там они долго вели богемный образ жизни.
               Постепенно их подрастающий сын Стефане втянулся в среду творческих, жадных к жизни, иногда беспутных людей разнообразного происхождения; некоторые из них даже стали «звездами» предвоенной культуры. С тех пор его привлекали левацкие идеи; одно время он увлекался и большевистской революцией. Проявил незаурядные способности к языкам, стал штудировать философию. В 1937-м получил французское гражданство.
               А через два года началась мировая война, и его призвали в армию. Хессель быстро оказался в немецком плену, но, бежав из лагеря, в 1941-м сумел перебраться в Лондон. Там, в окружении генерала де Голля встречает некоторых своих предвоенных знакомцев.
               Дальнейшая судьба Стефане выстроится на том же глубоком изломе истории, где окажется и все французское Сопротивление.
              С тех пор прошла целая вечность - она поглотила почти всех участников тех событий. А он вот жив, в полном сознании, лично свидетельствует, даже призывает извлечь уроки из прошлого…
              В каком обличии прошлое предстает у Хесселя? Принял ли он как должное историческую правду, открывшуюся сравнительно недавно?
               Все это очень непросто.
             По достоинству оценено мужество самого де Голля и тех добровольцев, кто первыми откликнулись на его призыв к борьбе за свободную Францию. Но таких храбрецов, к исходу 1940 года, оказалось всего 10 тысяч.
              Их примеру последовали другие - увы, отнюдь не многие. Об этом можно судить по общему количеству награжденных за боевые заслуги медалями французского Сопротивления - 48 тысяч.
              Всего же в этом движении, по уточненным сведениям, принимали участие в различных формах около 70 тысяч мужчин и женщин. Это относится к людям всех политических направлений. (Michael Curtis. Verdict on Vichi, p.4).
               Автор документированной американской монографии пишет, что к концу 1941-го года деголлевскую «Свободную Францию» в границах самой этой страны представлял фактически только один человек: Жильбер Рено (Renault), подпольная кличка - “полковник Реми. Правда, впоследствии число подпольщиков выросло - но еще быстрее росло количество гестаповских информаторов. (David Pryce- Jones. Paris in The Third Reich, p.129).
            И такая подробность: около половины командиров и более 25% бойцов Сопротивления были евреями. Де Голль не без горькой иронии высказался 25 августа 1944 года: «Синагога дала больше солдат, чем церковь» (Еврейская интернет-энциклопедия, 10.07.2007г.).
              В прежние времена нас приучили к совершенно другим цифрам и представлениям: подполье, особенно коммунистическое, изображалось если не общенародным, то безусловно массовым. Но в самой Франции к осени 1944 года не строили на этот счет иллюзий. Там шутили, что сильно уж расплодились
«бойцы середины сентября» (месяц после освобождения страны от немцев). В этот период от желающих сопротивляться оккупантам не было отбоя…
             Для сравнения приведем другие цифры. В 1940 году правительство Виши объявило о создании
«Французского легиона», объединяющего не только ветеранов, но всех добровольных сторонников маршала Петэна и его «Национальной революции», то есть коллаборационистов разного сорта. Через год количество получивших удостоверения членов “Легиона достигло 1.600.000 человек. К основному составу присоединялись объединения «легионеров-крестьян», «медицинских и социальных работников», 30-тысячная «Молодая Франция» и т.п.
             В этих организациях не было нехватки в патриотических починах. К началу 1943 года оформились собственные (в дополнение к государственным) полицейские силы «Легиона», в частности, из волонтеров образовалась специализированная
«Анти-еврейская полиция», которая выслеживала скрытых евреев.
             К захватчикам-«бошам», надо отметить, население не испытывало добрых чувств, особенно по мере нарастания житейских трудностей. Но для абсолютного большинства французов сама мысль о продолжении боевых действий против Германии выглядела преступным заблуждением. Они скорее выжидали, чтобы в последний момент присоединиться к одержавшей верх стороне. (David Littlejohn. The Patriotic Traitors, pp. 209, 229).
           Еще характерный факт: во французских архивах оккупационного периода сохранилось около 3 миллионов писем - доносов на евреев, участников Сопротивления, масонов и прочих врагов режима Петэна. Правда, попадались и анонимные письма, осуждавшие власть. (Michael Curtis, op.cit.,p. 244).
             Однако с подобными реалиями долго отказывались примиряться.
             В течение тридцати послевоенных лет (1945-1975) насаждались и поддерживались два основных мифа, инспирированных генералом де Голлем, как он полагал, для упрочения национального единения.
             Во-первых, усилиями официозных историков и политиков-голлистов создавалось представление, что режим Виши («кучка преступников
») был совершенно чужд Франции, ее народу. Истинное лицо нации представляла, мол, другая, «Сражающаяся Франция». Отсюда следовало, что французское государство не несет ответственности и за антисемитские преследования на его территории.
           Во-вторых, в общественное сознание внедрялась ложная идея, что Франция выиграла войну в основном собственными силами. Это началось с патетической речи де Голля в парижском Отель-де Вилль 25 августа 1944 года, когда он расчетливо затушевал решающую роль в освобождении Парижа англо-американских союзников. В противоречии с реальностью, он заявил, что столицу «освободил сам народ, с помощью французской армии, при поддержке и содействии всей Франции, той Франции, которая сражалась…»
            К искажению истории приложил много усилий и президент Миттеран, что неудивительно, принимая во внимание его участие в довоенном профашистском движении. А также активную работу, с января 1942 года, на режим Виши (сохранились фотографии, где он снят с Петэном), получение медали за верность последнему и прочее, сокрытое от общественности. Он мешал судить нацистских преступников (как и президент Помпиду, дядя которого пошел волонтером в легион СС). Доходило до того, что скрывались и частично уничтожались архивные фонды, содержавшие нежелательные документы.
             Без учета силы и длительности этой традиции, невозможно объяснить многое, происходящее во Франции. В частности, легкость, с которой массы поддаются преподнесенным на новый лад старым мифам - особенно, если в роли свидетелей выступают живые «люди из легенды».
              Здесь уместно вернуться к биографии С.Хесселя.
             Годами в мировых СМИ распространяется (и не опровергается им) утверждение, будто он является жертвой Холокоста. С этим вряд ли можно согласиться: немцы арестовали его, а потом отправили в концлагерь не как еврея, а по другой причине.
             Свободно владевший французским и немецким, выносливый, имевший репутацию человека, не пасующего перед опасностью, Стефане был принят в состав британских сил по проведению спецопераций. В марте 1944 года его, в числе других парашютистов, высадили во Франции с заданием установить в Париже связь с антифашистским подпольем. Однако, судя по опубликованным материалам, все десантники попали под наблюдение гестаповской агентуры. В июне Хесселя посадили как английского шпиона, и стали добиваться от него признаний. Как узник повел себя на допросах?
             Об этом имеются противоречивые сведения. Сам он настаивает, что никого не выдал. Высказано и противоположное суждение:
             «Хессель показал себя, кстати, как трус и предатель, когда в 1944 году попал в руки полиции - он дал подробные показания. Позднее, когда этот эпизод выплыл на свет, Стефане сказал, что «его показания были неточными». (Sem 40- Jerusalem Post, 10./02. 2011).
Достаточными подтверждениями этих обвинений я не располагаю, но некоторые высказывания Хесселя по поводу парижских событий 1944 года действительно носят двусмысленный характер. Например, в своей биографии «Танцы со столетием» (1997г.) он писал
: «Мы не преследуем того, кто говорил под пыткой». А в примечании к своей последней брошюре «Протестуйте!», упомянув, что подвергался пыткам в гестапо, он утверждал, что «сбивал с толку своих следователей, говоря с ними на немецком (родном) языке».
              Что это может значить? Еще более странно звучат некоторые места из недавних его интервью. Например, такое высказывание: “Когда меня арестовали в Париже, у меня тоже было ощущение, что я способен вступить в переговоры с людьми, которые арестовали меня…»
               Или другое:
               «Разумеется, я помню также, как я был арестован гестапо в Париже, в 1944, будучи там с секретным заданием - и месяц, который я провел в их Главной квартире, когда меня допрашивали. К счастью, эти воспоминания улетучились, но что четко осело в мозгу, это моя решимость не выдать моих товарищей. Но вот в чем трудность: когда ты надеешься, твердо веришь, что не подверг опасности жизнь никого из своих друзей - но невозможно полностью отдать себе отчет, что ты рассказал под пыткой». (Интернет-сайт: «Chic Londres”, 12.02.2011).
               Тирада говорит сама за себя.
               Впрочем, я не намерен ставить под сомнение военные заслуги Хесселя, поскольку они подтверждены его наградами. Он действительно был отправлен в Бухенвальд, а во время транспортировки в другой концлагерь, 4 апреля 1945 года выпрыгнул из поезда, спас себе жизнь и попал к американцам.
                Если это считается героизмом, нет нужды оспаривать.
               Что касается его деятельности как дипломата ООН, то она разнообразна, и видимо, в некоторых областях успешна. Но и тут нельзя пройти мимо странностей, особенно последних лет.
             Так, пренебрегая запретами, Хессель неоднократно использовал свой дипломатический паспорт ООН, чтобы встречаться в Газе с лидерами террористов из Хамаса. Их действия были для него полностью оправданными, зато Израиль он обвинил в военных преступлениях, сравнимых с нацистскими. Он поддержал пресловутый отчет комиссии Голдстоуна, призвал страны Запада к бойкоту еврейского государства.
                В связи с этим в начале февраля этого года редакция немецкой газеты Die Presse” провела с ним интервью. В частности, ему задали вопрос:
              - Ваш отец, писатель Франц Хессель был еврейского происхождения, а Вы выступаете против Израиля. Каков Ваш ответ критикам?
               - Это политика израильского правительства усиливает антисемитизм.
              - Но Вы, поддерживая бойкот Израиля, не провоцируете ли антиизраильские настроения?
              Стефане не согласился с упреком: он, мол, призывал к бойкоту только в связи с «беззакониями» (действиями поселенцев), а против еврейского государства «как такового» ничего не имеет.
(Интернет-версия «Die Presse», 13.02.2011).
              Уклончивость ответов (если не виляние) Хесселя объяснить, на мой взгляд, нетрудно. Он и в прежние времена относил к своим сильным сторонам умение быстро улавливать настроение собеседника, реагировать в нужном духе. Почувствовав во время интервью отрицательное отношение немцев к его грубым выпадам (осужденным не только в еврейской прессе, но и подвергнутым критике в газете Le Monde”), он попытался несколько улучшить” свой имидж.
               В дополнение к вышесказанному, приведу одну из ключевых идей его брошюры «Протестуйте!”:
  “Мы, ветераны Сопротивления и вооруженных сил «Свободной Франции» (1940-1945) говорим, что нацизм действительно был побежден, благодаря жертвам наших братьев и сестер в Сопротивлении и действиям Объединенных наций против фашистского варварства».
   Теперь подрастающая молодежь и все малосведущие граждане уразумеют, наконец, кому в первую очередь нация обязана победой во Второй мировой войне…
 
Старая песня о главном. На какой мотив, сообщила публике некая Сильвия Гроссман, совладелица того незаметного французского издательства, которое выпустило первым тиражом опус Хесселя. Она объяснила: “Это новая, адаптированная версия призыва де Голля к Сопротивлению, прозвучавшего из Лондона 18 июня 1940 года». И подчеркнула: мы слышим призыв настоящего борца, а не какого-то жалкого интеллектуала в старческом кресле.
                Так они еще раз подделали прошлое, чтобы взбудоражить массу и натравить побольше людей на «сионистского врага». Подарок кое-кому из нынешних ближневосточных «революционеров».
                                                                                                         ©Б.Клейн

               Предыдущие публикации и об авторе - в Тематическом Указателе в разделах "История",                                                               "Литературоведение", "Биографические очерки"

                        НАЧАЛО                                                                              
             ВОЗВРАТ