|
|
Поскольку слова эти прочитают, прежде всего, люди русской культуры,
живущие ныне в условиях эмиграции, сделаю небольшую
преамбулу.
Сам я твердо знаю про себя, что из России не уехал бы иначе как в
ситуации крайней необходимости, пожалуй только, если бы в этом состояла
единственная надежда физически спасти семью в случае чего-то ужасного.
Экономические беды, карьерные неудачи, усталость от жизни в грубом и
хамском пролетарском окружении и т.п. лично меня бы на это не подвигнули.
Силушка имеется.
Я тут не пытаюсь ни изобразить из себя некий пример для подражания,
ни сделать косвенный упрек тем, кто по подобным причинам все же в свое
время сорвался с места и стал эмигрантом. Тем более, что соответствующее
психологическое состояние все же знаю. Я где-то с 1988 года ясно понимал,
что страну взялись уничтожать “сверху”. И помню, в разгар горбачевских
подвигов, когда все вокруг переругались, впали в массовый психоз,
требуемый определенным лицам и силам (дирижировавшим ходом сего процесса)
и в состоянии идейной истерии митинговали на весьма странные темы, мне
порою думалось: эх, оказаться бы с семьей где-нибудь в Австралии (почему-то
не раз приходила на ум именно эта Австралия: вероятно, потому, что она
уж больно далека).
Но позже, в первые годы развального ельцинского правления,
когда одно время даже стало модой добывать разные долговременные
контракты или иными способами исчезать (в надежде не вернуться) либо в
Западную Европу, либо за океан, я ни разу и пальцем не шевельнул, чтобы
устроиться аналогичным образом. У Ахматовой, кстати, есть и хорошие
строки на тему, что писателю надо быть со своим народом там, где народ,
к несчастью, оказался.
Теперь к делу: о главном своем ощущении, касающемся культурной
жизни бывших "наших" в эмиграции-иммиграции на Западе.
Насколько могу судить, русских как таковых там в 90-е годы
закрепилось относительно немного уже в силу присущей русским
прискорбной разобщенности. Преобладают в этой волне эмиграции выехавшие
из СССР или СНГ люди еврейской национальности, к которым, вероятно,
надо приплюсовать некоторое количество этнических украинцев, армян и
представителей других "советских" народов, исторически выработавших те
или иные формы клановой сплоченности (без чего на чужбине, я думаю, на
первых шагах выжить очень трудно). По всему этому чрезвычайно интересно
следующее. На Западе люди, бежавшие туда от российской действительности
(украинской действительности, среднеазиатской действительности и пр.)
неожиданно начинают ощущать себя Русскими в высоком духовном смысле.
Люди осознают себя одного корня с Пушкиным и Блоком, Толстым и
Достоевским. Просыпается ностальгия по России. Именно русский язык,
русская культура оказываются базой для творчества то есть эта
ностальгия провоцирует создание произведений искусства. Все это не
только интересно, но в высшей степени симпатично. (Кстати, то же самое с
уехавшими в Израиль не так давно студент оттуда, рассказывая мне про
жизнь в Иерусалиме, обронил характерную фразу: "Вообще город большой, но
нас, русских, не так много". Выходит, оказался в "земле обетованной" и там ощутил себя русским!).
В русском языке и в духовной культуре, на нем основанной, видимо,
есть что-то уникально-притягательное, рационально непостигаемое, но
реальное. С другими языками и культурами это если и бывает, то примеры
такого рода мне в голову как-то не приходят. Приходит как раз
противоположное. Так, перед войной в СССР переехало много испанских и
немецких антифашистов. Войну их семьи пережили в эвакуации, в восточных
районах страны. Испанцы в основном так и остались в России - Франко
долго прожил, немцы в 50-е годы частью вернулись в Восточную Германию...
Так вот, была ли в этой среде похожая ностальгия по Испании и Германии,
увлеченное творчество на испанском и немецком? Не слыхивал и не видывал,
но, живя в Сибири, знал несколько поэтов-немцев (частью немецких евреев)
из этой среды, писавших и профессионально печатавших стихи по-русски.
Знаю живущую ныне в Берлине женщину, которая военные годы провела
девочкой в костромской деревне, и не только "окает" до сих пор, но и
рвется в Россию при всякой возможности, а в Германии выражает себя в
деятельности общества российско-немецкой дружбы.
Или коротко иной пример, который я не раз приводил в своих книгах и
статьях: Тютчев который долгие годы прожил на Западе, где говорил в
соответствии с уставом дипкорпуса только по-французски, да и в
Петербурге в салонах до конца жизни продолжил свое франкоговорение,
женат был дважды на немках из Германии, с которыми тоже общался "на
иностранном", и лишь стихи писал по-русски, притом какие стихи! Он
чувствовал духовную силу этого языка.
Поскольку у русских, живущих сейчас на территории СНГ массовая
духовная апатия, а безответственное пропагандистское давление,
оказываемое властями на них, имеет ясно выраженную антикультурную
нацеленность, постольку очаги русской культуры, возникающие в эмиграции,
вызывают особую симпатию, да и хорошие надежды вызывают.
Вот такие мысли вызвало у меня, между прочим, чтение журнала
“Русский Глобус”.
Предыдущая публикация
и об авторе в РГ
№9
2002г.
НАЧАЛО
ВОЗВРАТ
|
|
|