ПИСЬМО

                                               Бедность сих строк - от жажды
                                               что-то спрятать, сберечь;
                                               обернуться. Но дважды
                                               в ту же постель не лечь.
                                                                   И. А. Бродский

Заменять воспоминания ожиданиями
все равно что переворачиваться
в постели с боку на бок
и не от неудобства
а скорее от скуки
так я думаю

поэтому

я бы не написал тебе
если бы не начал путать
твой адрес с другим

я бы не написал тебе
если бы не начал забывать
названия всех твоих настроений

я бы не написал тебе
если бы меня вдруг не осенило
что этот солнечный день
не напоминает мне тебя
улыбающуюся во сне

Но единственно дорогая!

я пишу тебе
в этот солнечный день
когда распад памяти
так благоприятствует
незаметной смерти

я пишу тебе
из города на краю
страны с миллионом имен
специально построенного
чтобы я был здесь
а ты там

я пишу тебе
сидя за столом
на нейтральной полосе
между уютом апатии
и дебрями депрессии
где все явления приходят
в состояние однозначной ясности
где я одним махом
постиг природу всех вещей
просто взял в руки карту мироздания
и посмотрел на ее
пыльную обратную сторону
и если раньше я хотел молчать
то теперь я могу говорить
о всех тайнах вселенной
о жизни и о смерти
об идее и о материи
о времени и о пространстве

ты знаешь что

пространство искажает голос
пространство искажает внешность
пространство искажает чувства
когда
пространство между нами
сокращается настолько
что там уже нет места
ни детям
ни деньгам
ни словам
ни времени
мы не замечаем того
что нет места и нам самим
тогда
пространство между нами
вдруг начинает заполняться
телефонными звонками
опаздывающими поездами
банальным вакуумом
ведь
пространство между нами
начинается от большого взрыва
в соприкосновении наших губ
и расширяется в бесконечность
когда мы отводим друг от друга глаза

<...>

О безумно единственная!

я пишу тебе
стоя у окна
здесь мой мир снова распадается
как котлетный фарш
который я вытащил из морозилки
потому что голод напомнил мне
что я еще жив
здесь мой мир разваливается
на слова и предметы
на желания и возможности
на воспоминания и ожидания
здесь мой мир рушится
так что я могу стоять на его обломке
лишь на одной ноге

здесь зажигалка не дает огня
на первом щелчке
здесь сигарета не дает покоя
на первой затяжке
здесь каждая мысль вываливается
из головы на бумагу
по всем законам земной отягощенности
здесь каждой точке суждено
сорваться в запятую
наивно противостоя
бесконечной пустоте бумаги

здесь любая переоценка ценностей
оборачивается уценкой и распродажей
здесь конец
нирваны самообладания
здесь начало
ойкумены скорби

за окном солнце
которое я положу под голову
когда я лягу в могилу небес
и если долго смотреть
не мигая на солнце
оно превратится в луну
но это все оригинальное неостроумие
просто хорошо что тепло
наверное наверху знают
что нам сыпать снег и дождь
что свиньям бисер
просто хорошо что небо ясное
хоть в этом городе небо
ниже потолка в моей комнате
да да
в этом городе легко
жить головою в Боге

это мой город
где бездоннее надежды
только лужи
в осеннем парке

это мой город
где самоотреченнее веры
только безмолвие
в общественном транспорте

это мой город
где лучезарнее любви
только витрины
в магазинах уцененных ценностей

это мой преданный город
который один не забыл меня
в ту новогоднюю ночь
и всепроницающим светом своих фонарей
вырвал меня из-за пазухи моего дома
из-под надгробия потолка
моей герметичной комнаты
из алкогольного анабиоза моей тоски
он обнимал меня
руками своих улиц
он прижимал меня
к груди своих площадей
он терся о меня
боками своих зданий
он тянулся ко мне
устами своих подворотен
неоново подмигивал мне
хлопал голубиными крыльями
шептал дискотечным гулом
и прощал мне все громом башенных часов
и на двенадцатый удар курантов
я вошел в какой-то бар
и тишина
как в океане
как в космосе
как в утробе
и новый год взорвался треском
разбитой пирамиды бильярдных шаров
и звук подхваченный пьяным хохотом
понесся вверх
навстречу электрическому свету
и снова вниз
там
оттолкнувшись от надменного лица бармена
неспешно заскользил
сквозь тернии бестолковых слов
одинаковых на всех возможных языках
сквозь мановения полусонных пальцев
управляемых пустыми глазами
сквозь эфемерную наполненность бутылок
опрокидываемых в бездонные глотки
и там
перемешанный с лязгом монет
канул в чрево одноруких автоматов
и только кружка пива
в накуренном шумном баре
все что оставил мне прежний год
я долго балансировал на кромке
любви и равнодушия
но заменять воспоминания ожиданиями
все равно что отдавать гладь лица
беспределу щетины
не потому что лень купить бритву
а потому что уже все равно
я долго балансировал на грани
и наконец не смог
и выпил залпом
и выпил все
осталась только пена

<...>

о чем я вообще говорю?
о чем говорю я?
чего хочет
чего ждет
эта тридцать третья буква
твоего и моего алфавита?

я пишу тебе
в этот солнечный день
когда я впервые не пью не курю
и не пишу стихи
что так благоприятствует
незаметной смерти

я пишу тебе
из города построенного
в ином измерении
в ином времени
для того чтобы ты была там
а я здесь

Но ты
после которой это местоимение
второго лица единственного числа
уже теряет всякий смысл!

я однажды приду
с края земли
из страны с миллионом имен
когда часы устанут ходить по кругу
а солнце запутается в облаках
и птицы уснут от собственных песен

я однажды приду
в твой дом
где дым и зеркала
когда ты допьешь свой кофе
и начнешь стряхивать в чашку пепел
засмотревшись на ничто за окном

я однажды приду
потому что
я тебя люблю

                                                 ©В.Максимов   

НАЧАЛО                                                                                               ВОЗВРАТ  

Предыдущие публикации и об авторе см. в №4, №7 РГ, 2002