Перед тем, как родился гений,

 Тетушке его приснился сон: «Сквозь сени

Кровь сочилась в комнаты». И с колыбели

Был предречен на гибель от кровавых ран поэт. Хотели

Его назвать и именем другим, но суеверью

 Не предали значения тогда. И няня Родионовна взяла  дитя,

Качая на коленях, в песне русской, колыбельной

Ему, дух русский, так передала.

Представлен к Саше  был и «дядька» - 

Болдинский крестьянин - Никита Тимофеевич Козлов

Он рядом был повсюду. И в изгнание на юге. В Кишинев,

Когда поэт отправлен был  «за саранчою пожирающей посевы наблюдать»

Рассказывал он сказки, о соловье-разбойнике, былины о былом.

И даже в час, той роковой дуэли, на черной речке, он рядом был.

И первый подошел и раненного  перенес в карету

Как гнулись старика колени - до чего же раненый тяжел!

Но шел старик Никита плача, «Когда-то так, младенцем Сашу нес»!

И вот теперь… А что же будет дальше?...

Последний путь. Зима, и тот «мороз и солнце»; «Не чудесный»

Теперь лишь только - самый черный день.

Послал проклятье самой черной речке

Шел болдинский крестьянин, будто тень.

Все умерло. Так закатилось солнце

Затмение по всей большой Руси. И только

Птиц, кричащих голос и колокол, звучащий, как стихи,

Как завещание поэта, как будто его сердца ритм.

И может быть, еще витает где-то

Его душа и о Руси болит.

                                                                       ©Е.Черняева

                 НАЧАЛО                                         ПРОДОЛЖЕНИЕ                                    ПРОЗА                                  ВОЗВРАТ