1
Как хотелось бы нам, чтобы
вечно жила красота,
Чтобы нежные розы хранили румяную свежесть!
Но тугая пчела дребезжит над цветком неспроста -
Набухающий плод в лепестках облетающих брезжит.
Отчего же тебя никакая
любовь не влечёт?
И железно жесток из-под век обжигающий пламень?
Так бесплодное солнце в безводной пустыне печёт
И песок золотой помертвело спекается в камень.
Твой пленительный облик,
прекрасная - только намёк
На грядущей весны настоящее, зрелое буйство.
Ты - изящная почка. А где же, простите, цветок?
Где же плод, наконец, властелин изощрённого вкуса?
Мир проглотит, конечно, и
мякоть, и скрытую твердь...
Да, прожорлива жизнь... Но гораздо прожорливей смерть.
11
Резцом морщины гравирует
время
На коже лба
У госпожи под толстам слоем крема
И у раба.
И острота ума и чувства
наши
Плывут из рук.
И плоть гниёт, как с дерева упавший
Незрелый фрукт.
Но собери, как полководец
рати,
Желаний звон.
Жизнь - это сон. Но зря не будем тратить
И самый сон.
И изловчившись для броска
Зарежем Время, как быка!
13
Когда без видимой причины
Я вспоминаю слово "смерть"
И с нетерпением мужчины
Хочу бессмертия посметь,
Когда по умным книжкам
роюсь,
Когда друзей бегу и скроюсь,
От них Шекспиром заслонясь,
Я вижу, к теме наклонясь:
Есть в мире только два
предмета,
Переживающие нас:
Детей весна - нам - бабье лето,
И книг сверкающий алмаз.
Перешагнуть пределы гроба
Два средства. Выбираю оба.
14
На что мне звёзды ночью
чёрной?
На что мне утра бирюза?
Я всем светилам предпочёл бы
Твои глаза.
Я в них читал бы без ошибки
Куда нас время унесёт
И по одной твоей улыбке
Предвидел всё:
Землетрясения и войны,
Конец эпох, начало смут,
И бурный год, и год спокойный,
И страшный суд.
А впрочем, если ты со мною,
Мне наплевать на остальное.
15
Любовь, и счастье, и тоска,
И ты мой бог зеленоглазый -
Я сохраню вас на века
Одной стремительною фразой.
И пусть распишут жизнь мою
Специалисты поминутно,
Когда я буду в том краю,
Откуда возвратиться трудно...
Как просочиться, как прожечь
Минуте счастья панцирь века,
Чтобы от времени сберечь
Росинку слёз и лучик смеха?
Как вишню в косточку - в сонет
Припрячь и потчуй белый свет.
19
Давай, поделим , Время,
власть:
Тебе - весь мир, и царствуй всласть.
А мне оставь мою вину
И с ней любимую одну.
И я не буду возражать,
Когда ты станешь поражать
Невинных, сбрасывая вниз...
Но нас двоих - остерегись!
Остерегись, покуда жив,
У жертв смиренье одолжив!
Будь с ней, как солнца
первый луч,
Блеснувший робко из-за туч,
Как ветра свежая струя.
Как стриж. Как ласточка. Как я.
32
Скажи мне, милое созданье,
За что ты ценишь этот бред?
Читать такое - наказанье,
Ушам случайным - только вред.
За правду чувства? За
детали,
Понятные для нас одних?
За лёгкость светской болтовни?
Или за искренность печали?
Люби меня - за что нибудь.
Мои стихи люби за то что
Переполняющие грудь,
Мои слова даны в них точно.
За мыслью мысль, день ото
дня
Читая их, люби меня.
36
Два космоса взорвались и
слились.
В соседнем доме вылетели стёкла
И голуби над крышей поднялись
И долго не садились. Но истёрлась
Об этом память через пару дней.
И крошка улеглась среди камней.
А новый космос жил своей
судьбой:
Пульсировало сдвоенное сердце.
И вширь росла сосудистая сетка
И мысль плодилась-множилась листвой.
Он был похож на рощу или
куст -
Огромный куст с листвою разноцветной,
Колышущийся вздохами, как ветром,
И шелестом целующихся уст.
|
49
Когда ты меня разлюбишь -
Когда-нибудь да разлюбишь -
Ты будешь права. Ты будешь
Права. Ты найдёшь причины.
Уйдёшь от меня к причине,
Который гораздо лучше,
Богаче и нравом круче.
Когда ты меня разлюбишь,
Заметишь во мне так много,
Сомнительного, дурного,
Оценишь меня, осудишь.
Ведь нет для любви причины
И повода для разрыва,
Но есть ощущенье взрыва
У женщины и мужчины.
53
Красота притягивает
взгляды,
Дураков отпугивает ум.
Не проси у Господа пощады,
Чтоб уменьшил тяжесть данных сумм.
Женщин умных, добрых и красивых
Ничего хорошего не ждёт.
Красота притянет агрессивных,
Ум смутится, доброта солжёт.
Вот и всё. И вытащить из ямы
Невозможно, сколько не тянись.
Только страсти адовое пламя
Сушит слёз расхлябанную слизь.
Повторяет проклятая плоть:
"Что же ты подставил нас, Господь?"
58
Опять у тебя завал,
Опять у меня облом.
Никто здесь меня не звал.
Зелёному - поделом.
Опять у тебя дела
Навалены выше крыш.
Прогрызла меня, вползла
Тоски полевая мышь.
Опять у тебя пожар
Снаружи. Опять внутри
Горит у меня. Лежат
Сонеты. Опять горит
Внутри у меня. Обнять
Тебя бы. Опять, опять...
84
Но истые пловцы - те кто плывут без цели,
плывущие, чтоб плыть...
М. Цветаева
Не с
парусом тугим,
Но с пеной за кормою
Тягается строка.
Не двигатель другим,
Но сущностью самою
Блестяща и легка.
На тысячу пловцов
Солидных и степенных
Один - глядит назад.
Не к золоту лицом,
Но ради белой пены
Поднявший паруса.
Блуждает во вселенной
И слышит голоса.
94
Всему свой срок, свой
корень, свой предел,
Попытка взглядом влезть вещам под кожу
Несостоятельна, наивная. Но может
Быть я совсем не этого хотел?
Как я устал от ясности; от
той
Заученности формул; от занятий,
Учебных планов; горестных объятий
Досады всеобъемлющей пустой.
Как я устал от этих "дважды
два"
И "трижды три". И слова "невозможно"
И "никогда", и "вряд ли". От того что
И смерти нет. И жизнь едва жива.
И от себя, бегущего во
след.
И от тебя, которой рядом нет.
95
Добро и зло, порок и
добродетель,
И ты, Господь,- единственный свидетель.
И мы, твоей подвластные руке,
Как пешки на доске.
На чёрно-белых пиленых
квадратах,
Но с мыслями о зелени, о желтом
Осеннем солнце, рыжих апельсинах
И красной крови, каплющей из ран.
О серых и коричневых утратах.
И о свинцовых небесах тяжёлых.
И о густом загаре цвета сидра.
Но - Библия. Но - Тора. Но
- Коран.
Мир чёрно-бел,
хасидски-монохромен,
Как лапсердак. Ни воздуха, ни крови.
99
Люби такую из красавиц,
Чтобы к тебе была добра.
Чтобы весь мир сковала зависть,
Как речку - лёд из серебра.
Чтобы плыла во взгляде нега
Тебе, счастливому, в ответ,
Как выплывает из под снега
Лесных фиалок первоцвет.
Прости меня, природы
прелесть!
Ты для меня всего лишь тень -
Тебя отбрасывает, греясь,
Моей любимой ясный день.
Но за окном - и ночь, и
холод.
И ты один. И мир расколот.
103
В зеркалах отражается блеск
И изящество линий.
Вечереющий лес
И на столике несколько лилий.
Разве могут с холодным
стеклом
Состязаться сонеты?
Эти бедные, медные
Старой чеканки монеты.
Так и прожил бы без
Болтовни, что они утолили.
Вечереющий лес
И на столике несколько лилий.
©Я.Фельдман |