Скрипка.

                                     Нежная,

                                     захватывающая Сара Чанг.

                                     Как первый поцелуй.


                                     Заколебалась

                                     лавина человеческих душ и зал

                                     поплыл под ее ногами, оторвался

                                     от земли,

                                     ведомый напором вдохновения

                                     и чудом музыки.


                                                                  ●

                                      Виолончель. Йо-Йо Ма играет Баха.
                                      Сюита N2 D минор.

                                      Дух тает, меняется,

                                      преобразовывается.

                                      Только телом

                                      музыкант на земле.

                                      Все остальное там, наверху.


                                                                     ●

                                      Израильский филармонический оркестр.

                                      Дирижирует Зубин Мета.


                                      Широкие мазки,

                                      свежесть,

                                      мягкое интеллигентное начало.

                                      Много жизни.

                                      Без надрывов.      

                                                                  ●

                                      Вместе с ними - Пинхас Цукерман.

                                      Играет концерт Элгара. Скрипка

                                      источает

                                      печаль,

                                      доверительно повествует историю

                                      своего духовного

                                      опыта.


                                      Максимально откровенен.

                                      Открытый диалог

                                      С музыкой. Один на один.

                                      Без публики.


                                      Нескрываемый лирик,

                                      больше романтик.

                                      В своей откровенности

                                      даже груб,

                                      скорее гитарен.


                                      Зал опьянен и чистотой,

                                      и откровенностью.

                                      Он - его пленник.

                                                                       ●

                                      На подмостках сцены Евгений Кисин. Сам.


                                      Музыка разливается и проникает во все поры,

                                      заполняет щели, липнет, цепко схватывая

                                      все живое.

                                      Он король другой стихии - не небесной -

                                      земной, четкое напоминание о себе самом.

                                      Как то, земное, пытающееся

                                      всеми силами подменить и закрыть собой

                                      свет небесный, он пытливо ищет узников

                                      своему подлунному царству.

                                      Он - кумир его.


                                      Величаво и незамаранно улыбка тает

                                      в опьяненных значимостью поклонах

                                      низлежащему залу, растворена

                                      в озаренной славой маленькой,

                                      неживой фигурке, отдалившей

                                      себя от живой человеческой

                                      массы.

                                       Он беспощадно испивает

                                       внушаемый им успех, не отпуская

                                       своих невольных пленников.


                                       Спустя более получаса непроизвольной

                                       агонии овации стихают.

                                       Свет гаснет.

                                       Публика расходится.                  

                                                                                       ©Геннадий Меш