Неизбежность

Путь уготован:
Тлеет дней вереница.
Существованье.

Знак расшифрован.
Где-то близко граница -
Мне в назиданье.

Веру теряя, ползу.
В тучах вершина.
Но неизменно внизу
Мёртвых долина.

                     Пехотинец

Скуп осторожный солдатский шаг.
Дюны вброд - ни границ, ни днища.
Оловянная тень. Пехотинца душа.
Клон мишени. Шакалу пища.
В цель зрачок. Фантомы окрест -
Ноют заупокойные вести:
"Сладкий смрад. Отшлифованный крест.
И могилы шагов на двести.
Пробитая каска тепло хранит
В черных комьях спекшейся крови. 
Припорошенный пеплом, капрал лежит,
Изумленно раздвинув брови".
Наваждение. Чушь. Из фляги - глоток.
Потянулся с хрустом. И точка:
Не заметил, - что рядом в песок
Снайпер лег, палач-одиночка -
И другого не знал: к смерти жест.
Откатилась пробитая каска.
Новый гроб сколочен и крест, 
Перетянутый черной повязкой.

                     Одиночество 

Среди дюн или волн - в стужу, дождь, или зной
Одиноко бредем. Горизонт под луной.
Хорошо, если там Что-нибудь маяком.
Или Кто-нибудь рядом куда-то пешком.
Проще, если остались в запасе слова.
Или можно напрячься, чтобы дойти.
Как-то терпится, если надежда жива,
Что, теряя, удастся опять обрести. 

              Плоды эволюции

В чащобе пальм, лиановых канатов 
Шёл дерзкий спор, не сразу разберешь. 
"Кто Человек?" - горячих суть дебатов - 
"Примат Он, или попросту похож?!", 
"Едины ль Дух Его, Душа и Тело, 
И что главнее - Тело или Дух?", 
"Он Дух-Творец? Или Душа несмело 
Сама создала зрение и слух?".

Судачило туземство обезьянье. 
И книга умных обезьянних книг - 
"Происхожденье видов" по названью - 
Упоминалась всякий сущий миг: 
Трактовками насыщенные речи 
Не умолкали в обществе ничуть, 
И уж казалось не было Предтечи, 
А спор важнее, чем дебатов суть.

Но вот низверглось - и сезон ненастный 
На радугу сменили Небеса, 
И в дебри джунглей заглянул прекрасный 
Потомок Предков. Стихли голоса 
В предверии великого решенья, 
Послушные молчанию Его: 
Обдумывал Владелец Сокровенья 
Судьбу и смысл закона своего. 

Он - Человек! Он мог, презрев природу, 
Пустить по ветру на потребу дня 
Привычный обезьяннему народу 
Патриархальный мир лиан, шутя. 
Для обезьян - Владелец Грозной Силы, 
Цивилизации Пророк и Господин - 
Был взором кроток, ликом - незлобивый, 
Любви и Мира крепкий Властелин.

И поняли мохнатые собратья, 
Собрав в кулак всю интеллекта рать, 
Что Суть - Его и Таинства Зачатья - 
Им, сколько ни старайся, не объять. 

Что надо жить смиренно и достойно, 
Богатством не кичась и ни родством, 
В надежде робкой, что удел спокойный 
Останется таким же и потом. 

В ресторане госпожи Фернандес

В рыбном ресторане в Л'Алметле
(Там, где борт о борт толкутся лодки)
Устрицы, как мраморные петли -
Закусь никакая после водки.
"И они порядочно не свежи"-
Между прочим, недоумеваем.
Взгляд, как нож: Однако вы невежи,
Их лимонным соком окропляем.
Брызнули - и ожили в испуге
Нити перламутра для съеденья.
И губами синими с натуги
Принимаем Божие творенья. 

           Благая лень 

Иногда - меня послушай -
В благость лень:
Бить отчаянно баклуши
Целый день.
Час за часом непременно,
Хоть века,
На перине незабвенно 
Мять бока.
Благолепию такому
Есть резон:
Пересилит лень-истому
Сладкий сон.
    

		                                          ©А.Маргулис

НАЧАЛО                                                      ПРОЗА                                                    ВОЗВРАТ