Страницы
политической истории_____ Виктор Вольский
Мученики
коммунистической идеи “Первые жертвы американского
фашизма”
Девятнадцатого июня
1953 года американские коммунисты
Джулиус и Этель Розенберг,
признанные виновными в шпионаже в
пользу Советского Союза, были
казнены на электрическом стуле.
Розенберги
- первые и единственные
гражданские лица в истории Америки,
поплатившиеся жизнью за шпионаж в
пользу иностранной державы. В глазах “прогрессивной
общественности” супруги Розенберг
немедленно превратились в героев и
мучеников, невинно оклеветанных и
убитых бесчеловечной
капиталистической системой. Для
нескольких поколений американских
либералов их невиновность была
непререкаемым символом веры. Видный
историк-марксист Эрик Фонер выразил
левый консенсус, объявив, что
“убийство Розенбергов укладывается в
русло широкомасштабной кампании по
искоренению инакомыслия”. Ничто не могло поколебать убеждения
левых в том, что Розенберги -
невинные жертвы судебного фарса.
Когда известный историк Рональд
Радош, в прошлом радикал, в 1983
году выпустил книгу “Досье
Розенбергов”
(The Rosenberg File) с
убедительными доказательствами того,
что Джулиус и Этель Розенберг были
осуждены справедливо, на основании
неопровержимых улик, бывшие
единомышленники беспощадно
ошельмовали автора как прислужника
реакции, в низменных целях
извратившего историю. И все же настал день, когда миф о
благородных, ни в чем не повинных
идеалистах
Джулиус и Этель
Робенбергах, принесенных в жертву
молоху капитализма, разлетелся в
прах. Смертельный удар ему нанес
другой “безвинно пострадавший борец
за правое дело” - подельник
Розенбергов Мортон Собелл,
отсидевший в тюрьме почти 19 лет.
После полувека запирательств Собелл,
которому идет 96-й год, несколько
лет назад в интервью с
корреспондентом “Нью-Йорк таймс”
Сэмом Робертсом впервые признал, что
и он сам, и супруги Розенберг
действительно были советскими
шпионами. Не следует думать, что у Собела на
пороге вечности неожиданно
зашевелилась совесть. Его откровения
появились в печати за несколько дней
до того, как Государственный архив
США рассекретил следственное дело
“атомных шпионов”, которое содержит
неопровержимые доказательства их
виновности. Так что признание
Собелла, по всей вероятности,
следует рассматривать как
упреждающий ход, предназначенный
несколько смягчить впечатление от
публикации убийственных материалов. Корреспондент “Нью-Йорк таймс” на
основании своей беседы с Собеллом
сообщает, что чета Розенбергов
принадлежала к “группе заговорщиков,
которая поставляла Советам секретные
сведения военного и промышленного
характера, а также информацию, с
точки зрения американских властей
имевшую отношение к проекту
разработки атомной бомбы”. Однако, выгораживая себя, Мортон
Собелл по-прежнему утверждает, что
сведения, передававшиеся его группой
Москве, носили сравнительно невинный
характер. В статье Сэма Робертса
говорится, что Собелл “никогда не
считал свои действия шпионажем, в
его глазах он всего лишь помогал
нашему советскому союзнику”. При
этом он якобы передавал советским
агентам информацию лишь о системах
оружия “сугубо оборонительного
характера”, от которых его
американские сограждане “никак не
пострадали”. Точно так же и Розенберги,
утверждает Собелл, не принесли
никакого вреда своей стране и
заслужили разве что мягкого
порицания. Сведения об атомном
оружии, которые Джулиус получал от
своего шурина Дэвида Грингласса и
передавал по назначению, по словам
подельника Розенбергов, “гроша
ломаного не стоили”. Старый шпион лукавил. “Невинная”
информация, добытая им и
Розенбергами, была куда
существеннее, чем он тщился
представить. В частности, сам Собелл
передал Москве техническую
документацию на бортовой радар SCR
584, с помощью которого советские
МИГи во время корейской войны
сбивали самолеты, за штурвалами
которых сидели сограждане Собела
-
те самые, которым его деятельность
якобы не причинила никакого вреда. Кстати, и сам МИГ тоже был украден.
Технические данные на этот
истребитель раздобыл один из
ключевых агентов Розенберга - Уильям
Перл. Что касается личного вклада
Джулиуса Розенберга в укрепление
советской военной машины, то именно
он передал резиденту КГБ в
Вашингтоне Александру Феклисову
секрет одного из важнейших
американских военных изобретений
-
неконтактного взрывателя. Однако не будем забывать, что
Розенбергов обвиняли в первую
очередь в “атомном шпионаже”. Их сын
Роберт Мееропол (усыновленный вместе
с братом Майклом друзъями их
родителей Меерополами и взявший
фамилию приемного отца) в ответ на
откровения Морта Собелла заявил, что
он еще с 80-х годов “допускал, что
отец мог заниматься неатомным
шпионажем”, но категорически
отрицал, что его родители имели
какое-либо отношение к краже и
передаче советским агентам секретной
информации о
Манхэттенском проекте”. Рональд Радош указывает на полную
необоснованность подобных заявлений. Брат Этель Розенберг Дэвид
Грингласс, работавший в атомной
лаборатории в Лос-Аламосе, передал
своему шурину через связного Гарри
Голда эскиз атомной бомбы, который
подтвердил достоверность технических
данных, поступавших в Москву от
других атомных шпионов - в первую
очередь от Теда Холла и Клауса
Фукса. Как указывал покойный американский
ученый Филип Моррисон (на его имя
был выдан патент на атомную бомбу),
именно в этом и заключалась главная
ценность кустарного рисунка
Грингласса: он позволил советской
разведке удостовериться в том, что
данные, поступавшие от Фукса,
заслуживают доверия. Роберт Мееропол также преуменьшает
масштабы ущерба национальной
безопасности Соединенных Штатов,
причиненного группой его отца.
Стивен Асдин в своей книге “Созидая
коммунизм” (Engineering Communism),
вышедшей в 2005 году, приводит
длинный перечень сверхсекретных
военных сведений, поступивших от
Розенберга и его сообщников и
заметно облегчивших Советскому Союзу
задачу создания атомной
промышленности. Сталин мобилизовал все свои
внушительные разведывательные
ресурсы на то, чтобы выкрасть у
Америки секрет атомной бомбы. В
Манхэттенский проект были внедрены
агенты нескольких советских
шпионских сетей, которые работали
параллельно и независимо друг от
друга. Как известно, они блестяще
справились с поставленной перед ними
задачей. Первая советская атомная бомба,
взорванная в 1949 году, была точной
копией атомного заряда, испытанного
в Лос-Аламосе, вплоть до покраски
(столь велика была в Советском Союзе
вера в американский технический
гений, что руководители советской
атомной программы в точности, вплоть
до мельчайших, в том числе и
ненужных деталей, воспроизвели
краденый оригинал). Супруги
Розенберг внесли весомую лепту в
грандиозный шпионский проект. Это
признал сам Хрущев, отметивший в
своих мемуарах, что Розенберги
“сыграли ключевую роль в разработке
советской атомной бомбы”. По данным Асдина, от группы
Розенберга, в особенности от его
агентов Джоэла Барра и Альфреда
Саранта, в Москву поступило 12000
листов чертежей бортового радара
Lockheed P-80 для ночной навигации и
бомбометания, а также других
радиолокационных устройств.
“Шпионская сеть Розенберга, - пишет
Асдин, - передала Советскому Союзу
подробные сведения о множестве
новейших технологий и систем
оружия”. Следует добавить,что Барр и
Сарант сумели сбежать в СССР и
фактически вдвоем заложили фундамент
советской микроэлектроники. Некоторые представители левой
интеллигенции еще раньше нехотя
признавали, что обвинения, на
основании которых были осуждены
Джулиус и Этель Розенберг,
«содержали известную долю истины»,
но это не помешало им выдать полную
индульгенцию своим кумирам: да,
Розенберги нарушили закон; да,
шпионить нехорошо, но наказание, к
которому их приговорили, было
совершенно непропорционально
преступлению, и, стало быть,
американское государство куда более
виновно, чем его жертвы. Главный аргумент апологетов
Розенбергов заключается в том, что у
них были самые чистые намерения
(“Они думали, что помогают нашему
союзнику”). Америка, дескать, в
своем коварстве отказывалась
поделиться с Советским Союзом
оружием, необходимым для победы над
общим врагом, Розенберги же не более
чем восполнили этот пробел. Они
поставляли Красной Армии позарез
необходимые ей сведения, на которые
она, с их точки зрения, имела полное
право, ибо СССР был авангардом
антифашистских сил, а что могло быть
важнее борьбы с фашизмом? Однако в этой стройной аргументации
есть один фатальный изъян. Рональд
Радош указывает, что Джулиус
Розенберг стал советским шпионом и
создал свою сеть еще до того, как
Советский Союз вступил во Вторую
мировую войну - в то время, когда
Москва и Берлин выступали единым
фронтом в рамках пакта о дружбе,
заключенного Сталиным с Гитлером, и
западным компартиям было велено
всецело переключиться на борьбу с
главным врагом - капитализмом.
Розенберг и его приспешники
воспринимали себя как советских
партизан, сражающихся в тылу врага
за светлые идеалы советского
коммунизма. Иными словами, Джулиус и Этель
Розенберг, а также все завербованные
ими члены их шпионской группы видели
себя в первую очередь советскими
патриотами и маскировали свое
предательство фальшивыми заверениями
в любви к Америке. “Сталинским
солдатом” назвал Джулиуса Розенберга
в беседе с Радошем Дэвид Грингласс. Другая линия защиты Розенбергов
заключается в том, что их рисуют
политическими диссидентами,
казненными в разгар «холодной войны»
на гребне антикоммунистической
истерии. Этот аргумент тоже не
выдерживает критики, ибо Розенбергов
судили не за их идеологические
пристрастия, а за совершенно
конкретное преступление - шпионаж в
пользу Советского Союза. Между прочим, на суде Розенберги
категорически отрицали свою
принадлежность к компартии, а их
сторонники вторили им. Как
указывается в предисловии ко второму
изданию их писем из камеры
смертников под общим названием
“Завещание Этель и Джулиуса
Розенберг” (1953-1954г.г.),
“признать себя виновными значило
подтвердить «вопиющую ложь», будто
все борцы за лучшую жизнь -
коммунисты, а все коммунисты
-
шпионы и враги своего отечества”. Розенберги отказались признать свою
вину, потому что в противном случае
всем стало бы ясно, что
коммунистическая угроза - не фикция,
а реальность, и что некоторые
коммунисты по сугубо идеологическим
соображениям занялись шпионажем в
пользу иностранной державы и тем
самым действительно стали врагами
своего отечества. Много лет назад Майкл Мееропол
писал, что его родители отказались
сотрудничать с обвинением, потому
что не желали стать фигурантами
“грандиозного показательного
процесса”. Своей самоотверженностью
они завоевали “признательность
поколений борцов против угнетения и
государственного произвола”. А что
такое грандиозные показательные
процессы, Розенберги должны были
прекрасно знать - сталинский режим,
которым они так восхищались, накопил
богатейший опыт режиссуры
подобных
спектаклей. Любопытная деталь: Этель Розенберг
арестовали главным образом для того,
чтобы оказать давление на ее мужа и
заставить его пойти на
сотрудничество с обвинением - вполне
тривиальная уловка в прокурорской
практике. Власти знали, что
Розенберги шпионы, и надеялись под
страхом смертного приговора его жене
вынудить Джулиуса выдать остальных
членов своей группы.
Однако американцы не понимали всей
глубины фанатизма жестоковыйных
советских шпионов, их радостной
готовности надеть мученический венец
ради торжества своего дела. Джулиус
Розенберг без колебаний обрек свою
жену на смерть, и та с такой же
готовностью разделила судьбу мужа во
имя верности идеалам коммунизма,
которую они пронесли через все бури
сталинских чисток и репрессий. Дети Розенбергов не осуждают
родителей, ибо, “признав свою вину,
они отправили бы за решетку своих
лучших друзей, а сделать этого они
никак не могли”. Более того, в
интервью с корреспондентом “Нью-Йорк
таймс” Роберт Мееропол добавил, что
его отец и мать “совершили бы более
серьезное предательство ради того,
чтобы не предавать меня, а я, честно
говоря, не считаю себя настолько
важной персоной, чтобы принять
подобную жертву с их стороны”. Для Розенбергов защита
коммунистического мифа, как видно,
была важнее, чем судьба их
собственных детей, которых они
обрекали на сиротство. Не менее
важен им был и мученический венец,
слава непримиримых борцов против
капиталистической системы, героев
международного коммунистического
движения, заплативших жизнью за свои
идеалы. “Мы - первые жертвы
американского фашизма, - писали они
из тюрьмы сыновьям. - Никогда не
забывайте, что мы ни в чем не
виноваты”. Каково Роберту и Майклу
Розенберг-Мееропол сейчас сознавать,
какую дурную шутку сыграли с ними
отец и мать, возложившие на своих
детей пожизненное бремя
ответственности за честь семьи,
заставив их отстаивать невиновность
своих изуверов-родителей? Равнодушие коммунистических вождей,
отдавших Розенбергов на заклание
ради своих тактических целей,
возмутило даже такого преданного
попутчика (и, как стало известно из
проекта “Венона”, советского агента)
известного журналиста Иззи Стоуна,
который после казни Розенбергов
писал: “Коммунистам должно быть стыдно… В
стремлении поставить знак равенства
между трумэновской Америкой и
гитлеровской Германией всемирный
аппарат коммунистической пропаганды
не погнушался использовать
Розенбергов в качестве разменной
монеты в своей игре. Истошные вопли
о фальшивых обвинениях заглушили
немногие трезвые голоса, взывавшие к
непредвзятой оценке обстоятельств их
дела. В конце концов, никто не пикетировал
Кремль в знак протеста против казни
еврейских писателей и артистов
- их
даже не судили, они попросту
исчезли. Сланского казнили в Праге,
не дав ему возможности опротестовать
приговор. Те же самые люди, которые
оправдывали убийство Сланского и
“дело врачей”, ведут сейчас
пропагандистскую кампанию протеста
против казни Розенбергов. Как они
умудряются примирять непримиримое
-
уму непостижимо. Тут без помощи
психиатра не обойтись”.