|
|
О роли одного отдельно взятого блондинистого еврея
в Сталинградской битве
Kомандующий
Шестой армией Гитлера генерал-фельдмаршал Фридрих Паулюс, вернувшись из
плена, жил в Дрездене (ГДР) на иждивении советского посольства и писал
мемуары. Он подробно описал ход битвы на Волге и падение Сталинграда,
объявленного Гитлером городом-крепостью. В частности, Паулюс пишет, что
вечером 23-го ноября 1942-го года генерал артиллерии фон Зейдлиц-Курцбах
отдал своим войскам приказ срочно сжигать все, что невозможно взять с
собой, и отойти с хорошо оборудованных позиций в Ершовке на 8-10 км. Во
время панического отступления была полностью разгромлена 94-я пехотная
дивизия немцев. Паулюс отмечает, что 51-й корпус Зейдлица-Курцбаха
отступил вопреки приказу командующего Шестой армией.
Когда бывший
генерал-фельдмаршал писал мемуары, он не мог знать, что заставило
командующего корпусом отдать приказ, значительно облегчивший советским
войскам возможность запереть немцев и румын в Сталинградском котле. Это
темное дело прояснилось только благодаря дневникам полковника Гауссена,
начальника оперативного отдела 51-го корпуса в описываемое время.
Гауссен погиб под обстрелом в районе Львова. Его дневники нашли внуки
полковника.
Итак, что же стало известно о
странном бегстве корпуса с хорошо оборудованных позиций в Ершовке в 4 км
к западу от Волги, к точке, расположенной в 20 км к северу от
Сталинграда?
"Примерно в
17.30 в сумерках в штаб Зейдлица-Курцбаха пробился через пургу капитан
Грау и передал генералу устный приказ Паулюса немедленно отвести войска
на позиции Виновка-Бережное. Грау сказал, что по радио будет передан
приказ стоять насмерть на прежнем месте, но это маневр для обмана
противника. На деле командующий Шестой армией намерен сузить фронт
кольца и уплотнить его оборону.
У нас в штабе никто
не знал в лицо капитана Грау, но его голос был знаком на коммутаторе.
Выглядел он как типичный австрияк и у него было самое настоящее венское
произношение.
Я напоил его
чаем с коньяком, и он растворился в ночи и снегу".
Три дня спустя
начальник штаба Шестой армии генерал-майор Шмидт объезжал позиции
румынских сил и к нему обратился офицер, чье имя Шмидт не приводит, и
сказал: "Один из ваших офицеров - русский шпион! Я допрашивал его в
тюрьме в Одессе. Он там сидел как уроженец Вены и говорил, что его
родители привезли его на Украину, когда отец монтировал оборудование в
порту как представитель фирмы "Шиллинг" и они там застряли. Он вызвал у
меня недоверие, и я передал его вашим следователям, а позавчера увидел
здесь. Клянусь, это был он! Я даже помню его фамилию - Грихь".
В советских
документах, относящихся к боям на Днепре летом 1941-го, появляется
знаток немецкого языка из Одессы, старшина Грикер, пересекавший линию
фронта как "челнок" туда и обратно. В фотоальбоме "Сталинград"
издательства "Ульштейн" среди пленных русских появляется некий блондин с
четырьмя треугольниками в петлицах, то есть старшина, и там как бы
вскользь сказано, что это очень опасный шпион, владевший немецким языком.
В мемуарах, написанных им при Хрущеве, генерал Труфанов, командующий
51-ой армией, пишет, что очень важные сведения о румынских частях
разведуправление армии получало от одессита, бывшего переводчика
пограничных войск капитана Грека, уроженца города Тирасполь.
И еще одно
звено в этой же истории.
"Капитан Грау
явился в штаб 51-го корпуса немцев 23 ноября 1942-го, а 22-го утром
разведчики под командованием старшего лейтенанта полевой жандармерии
305-й немецкой пехотной дивизии нашли в овраге труп офицера, на нижнем
белье которого была вышита фамилия Грау".
Если капитан
Грау, явившийся к Зейдлицу-Курцбаху - это старшина Грикер, то он ловко
использовал документы убитого.
Предположение, что
ложный Грау и старшина Грикер - одно и то же лицо, укрепляют
воспоминания генерала Попова, командующего Пятой ударной армией в битве
за Сталинград. Попов рассказывает, что ему представили разведчика
неслыханной боевой дерзости, мастера переходов линии фронта, и генерал
удивился, почему этот герой всего лишь в звании старшины. Разведчик,
одессит, еврей по фамилии Грек, объяснил, что просил не повышать его в
звании.
- Если попаду в
плен и меня задурят пытками, - пояснил он, - я все равно буду говорить,
что я старшина, а, значит, мелкая сошка, и не могу знать важные сведения.
* * *
Один из героев
обороны Севастополя по воле судьбы очутился в Уругвае и досужился до
генеральского звания. В то время в Аргентине, в Буэнос-Айресе, выходила
тонкая газета на русском языке "Наша страна". Ее издатель и редактор
присылал мне свою газету в обмен на израильский журнал "Круг", который я
редактировал. В одном из номеров той "Нашей страны" были напечатаны
отрывки из воспоминаний уругвайского генерала Антонова. Он писал о боях
за Севастополь, по вине Ворошилова лишенного обороны на суше, сообщал,
как попал в бессознательном состоянии в плен.
Антонов писал
также, что в одно жаркое июньское утро 1942-го года к нему, в ту пору
дослужившемуся до звания майора, привели перебежчика. Этот немец
назвался старшиной Греком из Одессы. Он дал номера и позывные полевых
телефонов своей дивизии и клички своих начальников из штаба разведки
корпуса. Антонов решил, что если этот Грек - немец, все равно риск не
велик и выслушал его. Перебежчик перечислил номера полков и силы немцев,
наступавших на Севастополь. Он сказал, что член военного совета
Черноморского флота Николай Кулаков сдался врагу и выдал фельдмаршалу
Листу пути подхода к береговым подземным артиллерийским крепостям, что
открывало дорогу к Севастополю с моря.
Антонов передал
депешу в штаб фронта и в тот же вечер был арестован и на месте
приговорен трибуналом к смертной казни. Но сильнейший обстрел разогнал
энкаведешников, а наутро Антонов был контужен и взят в плен.
* * *
В числе
ветеранов Отечественной войны СССР, печатавших свои воспоминания в
журнале "Круг", был также отставной майор морской пехоты Рубаненков. Он
рассказал, что ушел от немцев из Севастополя по морю. Вместе с ним плыло
три человека, все - евреи, причем, одного звали Гришер. Этот старшина
понимал по-немецки и провел спасшихся ночью через линию фронта "прямо у
врага между ног".
После
Сталинградской битвы имя Грек, или Грикер, появляется в сводке
оперативных действий 32-го гренадерского полка подполковника Унгера. Он
записал в боевом дневнике, что русские заслали своих разведчиков в тыл
его батальона в районе Суджи, а там были собраны еще невиданные русскими
тяжелые танки Тигр". Унгер счел своим долгом предостеречь начальство,
что русские разведчики могли увидеть эти танки и предупредить своих.
Одному из разведчиков не повезло - он подорвался на мине, но выжил и
после изощренных пыток сказал, что группой руководил старшина Грек.
Министр
оборонной промышленности Гитлера Альберт Шпеер поведал в третьей книге
мемуаров, что с самого начала требовал от конструкторов снабдить танки
Тигр" дизельными двигателями. Но Гитлер приказал ставить бензиновые,
потому что дизельных такого размера еще не было на конвейере, а он
намеревался взять реванш за Сталинград на Курской дуге и времени не
оставалось.
"Русским удалось увидеть наши новые танки до их введения в бой и,
очевидно, узнать, что они снабжены бензиновыми двигателями, то есть
легко воспламеняются при точном попадании в заднюю часть машины," -
писал Шпеер.
Главный
конструктор "Тигров" инженер Франц фон Леевиц тоже оставил мемуары и
сообщил читателям, что тайну разведал один из самых дерзких разведчиков
Сталина некий грек из Одессы. Леевиц принял фамилию за национальность.
Еще один след старшины Грека я
нашел в документальной повести бывшего военнопленного Аркадия Шухова. В
немецком лагере для пленных ШТАЛАГ номер 2340 он спал на нарах рядом с
хорошо знакомым ему блондином по имени Леон. Этот человек родился в
Тирасполе, войну встретил в Одессе, а потом был разведчиком в тылу у
немцев. Какое-то время Шухов входил в его отряд. Леон переползал
по-пластунски целые километры, слух и зрение у него были как у дикого
зверя. Чаще всего он использовал такой прием: перерезал телефонную линию
какого-либо немецкого батальона, дожидался в засаде, когда придут
связисты исправлять линию, "решал" их ударом ножа в горло, чтобы не
успели крикнуть, переодевал свой отряд в немецкую форму и они уходили на
несколько километров вглубь леса. А затем делали вид, что исправляют
линию. На самом же деле Леон подключался к проводам и слушал, о чем
разговаривают между собой немцы. Он знал их пехотный жаргон, а так как
они часто нарушали устав и болтали о бытовых делах, письмах из дому,
называли имена и звания офицеров, то Леон, чья фамилия была Греков,
делал соответствующие выводы.
Ему удалось бежать из плена вблизи
Львова. Немцы долго за ним охотились, но не поймали. А чтобы было на ком
отыграться, отправили на фронт начальника ШТАЛАГа. Говорили, что он
плохо допрашивал этого пленного, на самом деле оказавшегося важной
птицей в звании капитана разведки.
Что стало со старшиной Греком, узнать
не удалось. В списках героев Отечественной войны его имя не значится, но
разве только его одного?
©Г.Мордель
НАЧАЛО
ВОЗВРАТ
|
|
|