|
|
|
В
России недавно вышел сборник “Загадочная Отечественная война”. В
него
 включена содержательная статья А.Музафарова о причинах массовой
паники, поразившей Красную Армию летом 1941 года. Из 2,4 млн.
попавших в плен в этом году, большинство сдалось врагу в первые
недели войны. Храбрость и стойкость в боях были скорее исключением.
Что же обусловило катастрофу? Отходя от штампов
историографии, автор статьи предлагает свои нетрадиционные ответы.
Но все же пробелы остаются.
По мнению А.Музафарова, перед Отечественной войной в
СССР фактически было два общества - новое советское, только начавшее
формироваться, и старое “недобитое” (традиционное), находившееся в
процессе разрушения. Советскую власть оно не считало своей.
Значительная часть граждан пребывала как бы в промежуточном
состоянии между этими двумя обществами.
Столь глубокое социальное расслоение не могло не
отразиться на состоянии Красной армии, что было подмечено и
сотрудниками белогвардейской организации РОВС. Еще в 1939-40г.г.,
общаясь в Финляндии с захваченными в плен красноармейцами, они
пришли к выводу, что члены партаппарата безусловно преданы Сталину.
Также можно было заключить, что преданы советской власти “чины
специальных войск, летчики, танкисты и отчасти артиллеристы…”.
Нередко, будучи окружены, они предпочитали кончать жизнь
самоубийством, а не сдаваться в плен.
Однако красноармейская “масса”, по мнению
аналитиков, “была испорчена советской пропагандой и воспитанием
неглубоко” и, в общем, осталась такой же, какими были их отцы и
деды.
Как отмечает Музафаров, лучшие представители нового
советского общества группировались в элитных, отборных войсках.
Представителей же старого общества, как неблагонадежных, зачастую
отправляли во вспомогательные части. А основную массу пехоты,
значит, и всей армии, составляло “болото”. Там чаще возникало
отчуждение от командного, особенно же, от политического состава. И
получалось, что люди, одетые в одну форму, совершенно по-разному
воспринимали войну, что не позволяло добиться единства боевого духа.
Начало германского вторжения стало шоком для всех
мировоззренческих групп населения СССР (и личного состава армии). В
наименьшей степени панике были подвержены в основном просоветски
настроенные кадры: механизированные (танковые) части, моряки и
войска НКВД. На втором месте по стойкости оказываются ВВС,
артиллерия и кавалерия. Наименее стойкой выглядела пехота - не
только резервисты, но и кадровые части Красной армии.
При этом остатки русского традиционного общества
были более податливы к гитлеровской пропаганде, которая
подчеркивала, что война ведется не против России, а против “ига
жидов и коммунистов”. Перед людьми, пострадавшими от советской
власти, возникал вопрос - надо ли эту власть защищать? Что их ждало
впоследствии, под немецким владычеством, люди не представляли. И
нередко на фронте принимались решения: сдаваться в плен.
Самым тяжелым испытание войной оказалось для массы
мятущихся красноармейцев, не имеющих твердой системы ценностей -
того самого “болота”, которое стало генератором паники, охватившей
армию, включая и командный состав. Так, согласно донесению военной
прокуратуры, части 25 стрелкового корпуса, занимавшие оборону в
районе Витебска, 10-20 июля 1941г. “позорно разбежались, открыли
дорогу противнику для продвижения на восток, а впоследствии, попав в
окружение, потеряли большинство личного состава и материальную
часть… Паническое бегство штабных командиров губительно отразилось
на частях и местных советских органах, которые бросали все и бежали
на восток, еще не видя никакого противника и даже не слыша
стрельбы”.
Прослеживая связь боеспособности Красной армии с
социальной историей советского общества, А.Музафаров не идет за теми
авторами, которые отстаивают тезис о совершении в 1917 пресловутой
“еврейской революции” в России. У него другой подход:
“…На
место прежней титулованной и служилой элиты пришел Аппарат, а высшее
руководство оказалось в руках революционеров. Старая элита оказалась
лишенной политических прав и собственности, но в этот момент вопрос
об ее физическом уничтожении еще не стоял. Более того, с введением
НЭПа значительная часть прежнего торгового сословия сумела вернуть
себе собственность и возобновить занятия предпринимательской
деятельностью. Сохранила свои посты значительная часть старых
специалистов… Крестьянство, избавившись от помещиков и, став
фактически монопольным собственником земли, сохранило привычный
уклад жизни…”.
В
статье сделан вывод, что, несмотря на значительные людские потери и
материальные трудности, в 20-х годах власть большевистского
руководства покоилась на компромиссе - общество признавало новую
власть, а та, в свою очередь, старалась избегать резких социальных
преобразований.
Ситуация в корне изменилась, когда И.Сталин и его
сторонники одержали верх в жестокой внутрипартийной борьбе. Теперь
задачей правящей группы было скорейшее превращение СССР в плацдарм
нового социалистического общества, с расширением его до размеров
земного шара. Предпосылкой внешней экспансии стал курс на разрушение
доставшегося от Российской империи старого общества, по которому и
был нанесен ряд целенаправленных ударов.
В первую очередь - это предпринятое с 1929 года
тотальное наступление на крестьянство. В ходе принудительной
коллективизации пострадало 5-6 млн. крестьян. Разразился страшный
голод. Тогда же нанесен был удар по старой технической интеллигенции
(буржуазным “спецам”) и проведены аресты более 3 тыс. бывших царских
офицеров и генералов, служивших в РККА (“военспецов”). Продолжая
наступление на традиционное общество, партия организовала гонения на
церковь: по всей стране шло массовое закрытие и разрушение храмов.
Подобные
насильственные меры все же не привели к полной социальной
трансформации; в обществе оставался разброд. Хотя и ненамеренно, но
именно такое главное направление социальной политики
коммунистической партии стало, по мнению исследователя, основной
причиной нестойкости Красной Армии и катастрофических поражений
41-го года.
Все же остается неясным, что подтолкнуло Кремль в
конце 20- начале 30-х г.г. встать на столь рискованный, а в
перспективе почти губительный путь?
Для А.Музафарова неубедительны ссылки на одну лишь
политико-экономическую мотивацию действий партии и государства (мол,
в деревне взяли силой хлеб, чтобы форсировать индустриализацию;
жизненный уровень крестьянства резко снизили для того, чтобы
направить на стройки потоки дармовой рабочей силы - и т.п.) Но сам
он, по сути, абсолютизирует идеологические цели режима, сводя
“великий перелом” к стремлению советской власти подорвать старое
общество и разом осуществить коммунистическую утопию.
Не подыскивая “оправданий” ошибкам и злодеяниям
Сталина, мы все же должны считаться с прагматизмом его политики. И
потому при оценке решений вождя должны учитывать роль такого
важнейшего фактора, как уровень боеспособности вооруженных сил СССР.
В составе Красной Армии в 1928г. числилось 529 тыс.
человек. На первый взгляд, достаточно, чтобы защитить страну в
обстановке, когда отсутствовала прямая угроза агрессии против
Советского Союза.
Но не случайно именно в конце 1920-х нарастала
обеспокоенность в руководящих военных кругах СССР. Судя по недавно
опубликованной его переписке со Сталиным, М. Тухачевский довел до
сведения Политбюро итоги экспертного анализа, согласно которому РККА
“застряла” на уровне гражданской войны. И по количественному
составу, и, в особенности, по техническому оснащению она не идет в
сравнение с вооруженными силами западных держав. Такая армия не
только не способна будет сражаться за “мировую революцию”, но она
даже не обеспечит защиты страны. Ее кадровый состав должен быть
увеличен как минимум до миллиона, притом войска следует оснастить
тысячами собственных танков и самолетов.
Против этих перемен особенно активно выступал К.Ворошилов, ссылаясь и на то, что страна просто не выдержит таких
чрезмерных расходов. Сталин, вначале разделявший его позицию, затем
принимает доводы сторонников коренного перевооружения.
С 1933г., когда пришел к власти Гитлер, уже никакие
соображения экономии в исчислении расходов на оборону Кремлем не
принимались. За 1933-37г.г. численность кадровой Красной Армии
утроилась: она выросла с 526 тыс. до 1,5 млн.
(M.K. Dziewanowski. A History of Soviet Russia, p.186-187).
Появилась многоотраслевая военная промышленность - ощутимый
результат советских пятилеток.
Но огромные жертвы, принесенные, как казалось, на
алтарь военной мощи, сами по себе еще не служили ее подтверждением.
Нужна была проверка боем.
Таких проверок перед главным противоборством эпохи,
можно считать, было три.
Во-первых, вмешательство СССР с 1936г. в
гражданскую войну в Испании. Там немецкие танки и самолеты доказали
свое превосходство над советскими.
Во-вторых, столкновения 1938-39г.г. с японскими
частями вдоль маньчжурской границы. Там Красная Армия одержала верх.
В-третьих, развязанная в ноябре 1939г. война с
Финляндией. Она началась с провала. Только в феврале следующего года
советским войскам, имевшим подавляющее превосходство в людях и
технике, удалось с огромными потерями прорвать оборону финнов. Война
раскрыла ошеломляющую неэффективность управления, доказала
несостоятельность претензий СССР на доминирование в Европе.
Оказалось, что без ускоренной модернизации эта армия неспособна к
ведению современной войны.
Подводя общий итог “боевых проверок”, можно сказать,
что они были отнюдь не в пользу Кремля. Вместо укрепления
собственной власти, для чего им были проведены жестокие “чистки”
командного состава, диктатор добился противоположного результата, он
увидел перед собою пропасть.
Политические последствия этого были неоднозначными.
Конечно, нельзя недооценивать значение реформ,
проведенных сверху в оставшееся время - и по преодолению
технического отставания армии, и по улучшению управления войсками,
мобилизации резервов и т.д. Многое делалось, и еще больше планировалось, но
думается, что с осени 1940г. поведение кремлевских властителей все
больше определялось их страхом перед будущим. Это обстоятельство
нередко упускают из виду.
Чем, кроме панической боязни противника, могла быть
обусловлена пресловутая сталинская установка - “не провоцировать
немцев”?
И вот, несмотря на гору донесений о сосредоточении
на границах германских войск, при явном замедлении немецких поставок
в СССР, идет бесперебойный поток советских эшелонов в сторону Рейха.
Воспрещается вести антифашистскую пропаганду среди советских
граждан. В качестве “жеста доброй воли”, нацистам выдают немецких
коммунистов, нашедших убежище в СССР. 14 июня 1941г. публикуется
дезориентирующее заявление ТАСС о безоблачных советско-германских
отношениях. По сути, блокируется приведение армии в боевую
готовность, а некоторых командиров предают суду за проявление
враждебности к Германии.
Сталин настолько потерял ощущение реальности, что
даже днем 22 июня верил в возможность остановить начавшуюся войну
дипломатическими средствами - просил Японию о посредничестве в
“устранении советско-германских расхождений”.
(John Toland, Adolf Hitler, p.923)
Немыслимо, чтобы Красная Армия оставалась в
неведении по поводу подобных шагов, и можно понять, почему у многих
появлялось ощущение слабости руководства, даже его капитулянтства.
Другими словами, генератора массовой паники правильнее искать не в
пехотном “болоте”, а на самом верху, притом задолго до начала
Отечественной войны.
Нужно видеть и другую сторону явления. Растерянность советского
руководства усугубляли не только собственные просчеты, но и
поразительные успехи наиболее вероятного противника - Германии.
Вермахт представлял собою армию нового типа,
невиданную в истории. Дело отнюдь не сводится к количеству и
качеству вооружений, искусству полководцев, и другим свойствам этой
военной машины; все должно приниматься во внимание.
Не меньшее значение имело сохранение преемственности
германского милитаризма, доведенного Гитлером до наивысшего
могущества.
Никакого “перетряхивания кадров” в Германии не было. Уже в момент
подписания в 1919г. Версальского мирного договора, побежденная
страна имела гораздо большую армию, чем разрешенные ей 100 тысяч
солдат. Договор с секретным содержанием, заключенный в 1922г. с
Советской Россией, дал немцам возможность создавать и испытывать на
ее территории новые виды оружия.
Нацизм не придумал идею реванша - она владела
германским офицерским корпусом с момента поражения в мировой войне.
Но Гитлер впервые в новое время реанимировал древний обычай: прямое
обогащение за счет захваченных в других странах рабов и добычи.
Таким образом, завоевания приобретали для рядовых немцев простой и
ясный смысл: они вели к немедленному улучшению жизни каждого. Не
требовалось изощренной пропаганды, чтобы понять: чем дальше нация
зайдет по пути насилия, аннексий и грабежа, чем больше убьет евреев
и других мешающих ей - тем крепче в ней чувство общности расы и
судьбы. Ведь в случае поражения отвечать за пролитую кровь придется
тоже всем. Так родилась круговая порука тотального преступного
сообщества: начиная с вождей, кончая последним служащим Рейха.
Армия, спаянная такой моралью, была способна на все.
Она это доказала. И никакой паники, ни одного мятежа, даже перед
самым концом.
Как будто ничего нового к уже известному не добавишь. Тем не менее,
не мешает иной раз сопоставить и знакомые факты.
Чехословацкая “увертюра” 1938г. Чем бы это ни было
обусловлено, но ситуация сложилась уникальная: отмобилизованная,
технически оснащенная современная армия капитулирует без выстрела, а
Прага передает Германии военные заводы Шкода и все достояние страны,
включая вышколенные кадры работников.
Гитлер напал на Польшу 1 сентября 1939г. Через
неделю большая часть польских дивизий либо рассеяна, либо окружена;
судьба войны решена, хотя сопротивление еще местами продолжается.
Дания, получившая весной 1940г. немецкий ультиматум,
через несколько часов сдается противнику.
Норвегия при поддержке союзников дает отпор
агрессии, которая продолжалась с 9 апреля по 3 мая 1940г. Были
попытки англо-французского десанта контратаковать в Нарвике - хотя и
не приведшие к боевому успеху, зато имевшие серьезные политические
последствия: ушел в отставку кабинет Чемберлена, и премьер-министром
Англии стал У.Черчилль.
Всего через несколько дней после начала большого
немецкого наступления на Западе разбита бельгийская армия (король
Леопольд объявил о прекращении огня несколько позже), а 15 мая
1940г. капитулирует Голландия.
Понадобилось чуть больше недели, чтобы обозначилось общее
превосходство Вермахта над французской армией. “Паника во Франции не
ограничивалась правительством, она возможно хуже всего проявлялась в
войсках. На севере она пронеслась, подобно пожару …Автор одного из
дневников фиксировал: “Генеральный штаб парализован этой необычайной
маневренной войной”. (J.F.Fuller. A Military
History of the Western World, p.398).
19 мая британское
Адмиралтейство было информировано, что необходимо приступать к
эвакуации из Франции английского экспедиционного корпуса. Через
пролив переправились 366 тыс. солдат и офицеров, бросивших на берегу
все свое вооружение. Чем они будут воевать в случае вражеского
вторжения в Англию? Имеются сведения, что Черчилль, оказавшись в
безвыходной ситуации, готовился отдать приказ о применении против
немцев отравляющих веществ.
5 апреля 1941г. промосковское правительство
Югославии подписало пакт о дружбе с Советским Союзом. Но через два
дня югославскую границу пересекли германские войска, поддержанных
союзниками Рейха. Никакой реакции Москвы не последовало. Начались
ожесточенные бомбардировки Белграда флотилиями Люфтваффе. 17 апреля
капитулировали остатки югославской армии. Еще через десять дней
наступил финал греческой кампании: немецкие танки вошли в Афины.
Контроль нацистов над Балканами был неоспорим. В это
же время генерал Роммель, располагавший только тремя дивизиями,
продемонстрировал явное превосходство над англичанами в Северной
Африке. Впрочем, они и в других местах не отличились в сражениях с
немцами.
Такова была вооруженная сила, вступившая в решающую
битву на Востоке. За
исключением неудачной атаки с воздуха на Британию - у нацистов ни
одного поражения. Одна-две недели, и конец очередному европейскому
государству.
Вот почему победная запись в дневнике начальника
германского Генштаба Гальдера, сделанная 3 июля 1941г. - по
совпадению, в тот самый день, когда Сталин выступил по радио в
Москве с обращением к народу - не выглядела преувеличением.
Четырнадцать дней с начала войны достаточный срок, чтобы в стане
противника поднялась привычная паника, от которой только шаг до
общего развала.
Эксперты Пентагона тогда считали, что Красная Армия
рассеется примерно через месяц.
Но прошло восемь недель, а бои не прекращались.
Подсчеты статистиков показали, что немецкие сухопутные силы только
убитыми потеряли 100 тыс. человек. Во всех прежних военных кампаниях
с начала войны погибло и пропало без вести меньше, чем здесь. Что-то
не принято было в расчет.
Что
именно, остается дискуссионным до сих пор.
В
России недавно выше
|
|
|
