Чарльз Дэрроу потерял работу в начале Великой Депресии. Прежде он продавал системы отопления и различное инженерное оборудование. Теперь чинил электроутюги и вообще все, что подвернется, выгуливал собак, лишь бы заработать лишний доллар и поддержать семью.
         Свободного времени было много, и часто по вечерам собирались друзья, вели ностальгические беседы и вспоминали все лучшее, что было у них в прежней жизни. Для Дэрроу и его жены таким наиболее памятным событием была поездка на морской курорт в Атлантик-Сити.
           Однажды Чарльз сидел у себя за столом на кухне и рассеянно вычерчивал на клиенке схему улиц Атлантик-Сити - ту часть города, что располагается вдоль бордвока от Инлет до Парк Плейс.

           Потом, увлекшись, он добавил железные дороги, по которым некогда поезда с трех разных направлений доставляли состоятельных гостей. Чтобы сохранить симметрию, нарисовал с четвертой стороны Short Line - автобусная компания, у которой в городе было депо. Появилось подобие игральной доски.
          Воображение разыгрывалось. Дэрроу сделал из деревянных обрезков дома и отели, цветные пуговицы пошли на фишки, добавил пару игральных костей, нарезал бумажные «деньги». Теперь у семьи было занятие: по вечерам они садились вокруг стола и занимались тем, что было для них несбыточно в реальной жизни - покупали и продавали дома, строили на приобретенных участках, клали деньги в банк, снимали со счета, брали в долг, богатели и разорялись.

            Так неожиданно родившаяся в трудные времена игра стала для них средоточием всей жизни. А вскоре в «Вечерах Монополии», как стали называть эти посиделки, начали участвовать друзья и соседи.
            Многие захотели иметь собственные комплекты, и Дэрроу делал их, получая по четыре доллара за набор. Реклама «из уст в уста» работала безотказно, и он едва успевал выполнять заказы.

            Почувствовав себя увереннее, Дэрроу попробовал заинтересовать новинкой компанию Parker Brothers, которая полвека занималась выпуском настольных игр и имела на этом рынке очень высокую репутацию. Эксперты фирмы после долгих раздумий пришли к заключению, что предложение не подходит. То, что придумал Дэрроу, никак не укладывалось в привычный стереотип «семейной» игры: она должна продолжаться не более сорока пяти минут. В «Монополию» же можно было играть часами. Аналитики Parker Brothers привыкли к тому, что в финале должен быть конкретный, окончательный результат. У Дэрроу все было не так. Короче эксперты нашли, как было написано в заключении, «пятьдесят две фундаментальных ошибки» и забраковали новую игру. Изобретатель не был обескуражен. С помощью своего друга-печатника он изготовил пять тысяч комплектов и начал продавать их через магазины сначала в родном Джермантауне, а потом в Филадельфии. А тут как раз подоспело Рождество, хлынул поток заказов. Дэрроу работал по четырнадцать часов в день, занимаясь отправкой. В числе его клиентов оказался знаменитый нью-йоркский магазин игрушек F.A.O. Schwarz - они купили двести игр.
     Как-то в магазин зашла Салли Бэртон, дочь основателя и жена президента Parker Brothers. Она совершенно случайно купила игру, ничего о ней не зная, и, придя домой, настолько увлеклась, что они с мужем, не отрываясь, играли до часу ночи. Роберт Бэртон уже на следующее утро разыскал Дэрроу и предложил немедленно увидеться и обсудить условия контрактa. Компания, согласно этому договору, покупала у изобретателя права на «Монополию» (он запатентовал игру в 1935 году). Взамен Дэрроу получал гонорар с каждой проданного экземпляра. Не долго раздумывая, он согласился. Позже, когда друзья упрекали его в том, что он так легко продал свое «дитя», Чарльз возражал, что он прежде всего имел в виду перспективу и что самому ему было бы не справиться с растущим объемом бизнеса.
    Много лет спустя, подводя итог истории с Parker Brothers он писал: «Я с благодарностью принял предложение, и никогда в этом не раскаивался».
      А перспективы превзошли все даже самые смелые прогнозы. Гонорары от продажи «Монополии» сделали безработного миллионером. Он отошел от дел в сорок шесть лет и наслаждался жизнью - завел ферму, путешествовал по свету, снимал любительские фильмы, коллекционировал орхидеи.
          В 1970 году через три года после смерти Дэрроу в Атлантик-Сити в его честь на бордвоке была установлена памятная доска. Еще бы: он обессмертил топографию этого города, названия его улиц благодаря «Монополии» узнал весь мир. И когда в 1973 году в связи со строительством казино и начавшимся превращением города в «Лас Вегас» Востока, возник вопрос о реконструкции, и имена двух авеню - Средиземноморской и Балтийской, нанесенных на игровую карту доски - чуть было не исчезли с городской карты, поднялась волна протеста по всей стране. Эти две улицы были объявлены «национальной достопримечательностью», а тех, кто собирался их переименовать, обвиняли в недостатке патриотизма.
           «Они должны быть включены в категорию таких магистралей, как Бродвей, Трафальгар-Сквер и Елисейские Поля, - настаивали фанаты «Монополии» - Балтийская и Средиземноморская принадлежат Америке и американцам, чья любовь к «Монополии» сделала их еще более популярными во всем мире».
           Это верно. Увлечение, действительно, приняло повальный характер. С 1935 года - с тех пор как игра стала «бестселлером» - было продано только в США около ста миллионов экземпляров. Она переведена на 19 языков и распространяется в 25 странах.
           Когда в Москве в 1959 году впервые проходила Американская национальная выставка, экспонировалось шесть наборов «Монополии». Ни один не вернулся на родину - растащили. Официально в Союзе эта «капиталистическая выдумка» не приветствовалась. Но уже к началу 1980 годов в московских домах играли во всю - кто-то привозил «из-за бугра», кто-то пользовался самоделками. И у новичков пробегала по спине сладкая дрожь азарта при упоминании незнакомых реалий рыночной экономики - недвижимость, мортгейдж, бонус, банкротство.
          «Монополия» в Америке порой разыгрывалась в самых невероятных вариантах, о которых ее создатель даже не помышлял.
           С 1961 года начали проводиться марафоны. Студенты из Питтсбургского университа играли подряд 161 час. С тех пор этот результат был неоднократно превзойден. В 1974 году в Денвере был установлен рекорд - 1008 часов, 42 дня без передышки.
          Играли не только в помещениях, но и «на свежем воздухе». Самое известное представление - иного слова не подберешь - состоялось в 1967 году в Джуниата Колледже, в Пенсильвании. Роль «доски» была отведена территории кампуса с ее улицами и тротуарами. «Фишками» были живые студенты, инструкции им передавались нарочными на мотоциклах, которые поддерживали связь с игроками пользуясь «уоки-токи».
           Играли под землей, под водой, на самолете, на подводной лодке. Был даже однажды разыгран «антигравитационный вариант»: доска на потолке, участники с земли передвигали «фишки»-баллоны, наполненные гелием.
           В чем разгадка феноменального успеха «Монополии»? Намек частично содержится в словах писателя Олдоса Хаксли, сказанных по поводу настольных игр: «С их простотой и непреложными правилами, они как острова порядка в смутном и неопрятном хаосе жизни. В играх вы переходите от неорганизованной реальности к крошечному, сотворенному человеком мирку, в котором все ясно, оправдано и доступно пониманию».
           Можно добавить к этому разделяемое многими психологами мнение: тяга к играм, подобным «Монополии», вызвана неосознанным стремлением смягчить боль от ударов, получаемых в реальной жизни, как-то компенсировать себя за неудачи и потери. Вот фишки выстроены на старте, бумажные деньги розданы, шансы у всех равные, и через пять-десять минут вы станете владельцами отеля или жилого квартала, чего никогда не случится в действительности.
           Я почему-то думаю, что Дональд Трамп в «Монополию» не играет. Зачем? Он оперирует с реальными отелями и небоскребами. Однако, в отличие от Трампа, большинству людей необходимо утешение, которое так кстати придумал в трудную минуту безработный коммерсант Чарльз Дэрроу.

                                                                                                           © Л.Борщевский