Под таким названием недавно была опубликована в Англии и вскоре переиздана в США книга Хью Томаса (Huge Thomas), хирурга и судебно-медицинского эксперта с международным именем. Мне довелось просмотреть ее на днях, и я обратил внимание на следующее место: “Спустя десять лет после войны, русские через газету “Известия” пропагандировали фикцию, что Гиммлер фактически был схвачен двумя сотрудниками советской разведки, Василием Губаревым и Иваном Сидоровым, которые затем передали его англичанам.”
       Почему же фикция? Ведь кроме старых газетных статей, мы располагаем теперь и архивными документами, опубликованными московским журналом “Новая и новейшая история”. Поскольку автор книги о них даже не упомянул, значит, он их не видел. А эти документы, - как я уже писал ранее, - разнообразны по происхождению: показания бывших военнопленных В.Губарева и И.Сидорова об обстоятельствах задержания 21 мая 1945г. трех немцев, один из которых оказался Г.Гиммлером, официальная переписка по этому поводу сотрудников службы репатриации, военной контрразведки СМЕРШ и др. Среди них и два документа на английском языке, присланных британской контрразведкой советским коллегам, оба со штампами “Главное управление разведки. 25 мая 1945г. Штаб 2-й армии”. Из текста видно, что захват Гиммлера был осуществлен патрулем под командованием капрала Морриса, в составе которого были двое русских часовых: Губарев и Сидоров. Имеются также данные, что факт задержания последними начальника немецкого гестапо 24 мая 1945г. был удостоверен английским переводчиком Ковачевичем публично, на сборном пункте по репатриации советских военнопленных Зеедорф.
       Но мой интерес к книге Томаса вызван не заблуждением автора, которое нетрудно опровергнуть, а собранным в ней огромным материалом и совершенно неожиданными, - можно сказать, сенсационными выводами.

                                                                          * * *
     Начнем с подробностей о самоубийстве Гиммлера, переданных в Лондон корреспондентом агентства Рейтер при штабе 2-й английской армии Мартином.
       Во время осмотра военным врачом арестованный прокусил скрытую во рту ампулу с цианистым калием и умер 28 мая 1945г. в 11 часов вечера. Тело Гиммлера было оставлено там, где он умер, в штабе контрразведки 2-й армии в Люнебурге, пока его не увидели офицеры Красной Армии и пока его не сфотографировали и не увидели военные корреспонденты. Цитата из официального британского заявления: “Комиссары маршала Жукова по вопросам контроля над выполнением условий германской капитуляции полковник Горбушин, подполковник Иевлев и капитан Кучин видели тело в 18ч.15м. пополудни сегодня, 24 мая 1945г., и им были переданы соответствующие фотоснимки и отчеты”.
       Получалось, что формальности соблюдены, и у русских не осталось сомнений по поводу случившегося. Не то на самом деле. 8 июня 1945г. в Москву из Штеттина была отправлена докладная майора Мухалева: “После анатомирования тело Гиммлера было зарыто в г.Люнебург. Точное местонахождение могилы установить не удалось”. Через короткое время, 14 августа того же года наркому госбезопасности СССР поступило сообщение от генерал-полковника Голикова, в котором говорилось: “Обстоятельства смерти Гиммлера английскими офицерами объясняются по-разному. Место погребения его никому не известно”.
        Что все это значило? Опубликованные в Москве архивные документы ответа не давали. Но вот что сказано по этому поводу в книге Томаса. Почти четверть века он по крупицам собирал сведения, которые в совокупности могли бы восстановить истину в крайне запутанном и во многом сфабрикованном деле о смерти Гиммлера. Ему не только удалось заполучить секретные документы, но и встретиться с уцелевшими свидетелями событий.
      Вымышленным оказался эпизод, фигурировавший в британском официальном сообщении и изображенный в рисунке на странице книги, где представлены были “три советских офицера, направленных маршалом Жуковым, чтобы обследовать тело Гиммлера”. В действительности около 4 часов дня 24 мая прибыл советский офицер связи капитан Кучин, который не имел фотографий или каких-то других средств для идентификации трупа. Вопреки газетам, ни он, ни другие русские не говорили, что это должно быть тело Гиммлера. Все, что сказал Кучин, - он, мол, вернется с начальством.
      25 мая английские врачи произвели анатомирование трупа, а ранним утром 26-го полковник Мерфи приказал капитану Уайттэйкеру срочно захоронить мертвеца, но так, чтобы его уже не могли найти. Соответственно полученным указаниям, была выкопана яма в неприметном месте, позже обозначенном на схеме. Землю над могилой Гиммлера утоптали, а для маскировки покрыли ее листьями и сучьями.
        В 10.30 этого дня прибыла русская делегация из трех человек во главе с полковником В.Горбушиным. Он был направлен из Берлина Жуковым, чтобы установить с полной достоверностью, что Гиммлер мертв. Услышав от британского офицера Эшворта, что тело рейхсфюрера уже захоронено, Горбушин потребовал встречи с полковником Мерфи, но последний от разговора с ним уклонился. Также проигнорировано было англичанами заявление Горбушина о необходимости немедленной эксгумации тела. После нескольких часов бесплодного ожидания возмущенные русские отбыли.
        По мнению автора книги, горькая ирония этого неудавшегося визита заключалась в том, что Горбушин почти наверняка располагал некоторыми материалами от дантистов Гиммлера. Еще 9 мая они были изъяты в Берлине вместе с аналогичной документацией, касавшейся других нацистских главарей. Но полковнику не дали возможности сравнить имевшиеся у него рентгеновские снимки с результатами осмотра английских врачей.
       Примерно через час после отъезда русских в штабе разведки появились двое американцев с известием, что ими задержаны любовница Гиммлера и его брат, Гебхард, которые окажут содействие в идентификации трупа. Но и это посягательство на тайну британских спецслужб было, хотя и не без осложнений, отвергнуто упрямыми гробокопателями, которые ничего не предъявили для осмотра.
        На этом не закончились посмертные приключения начальника гестапо. В начале 1946г. в Военное министерство Великобритании был вызван тот самый капитан Уайттэйкер, который тайно зарыл его в землю в мае предыдущего года. Демобилизованный капитан был вновь привезен в Германию, чтобы он указал местоположение могилы. К своему изумлению, он увидел в собравшейся там группе Вальтера Шелленберга, ближайшего пособника Гиммлера. Для чего тот был доставлен к телу бывшего шефа, о чем его спрашивали, осталось неизвестным.
      Участие Уайттэйкера ограничивалось тем, что он помог произвести эксгумацию останков Гиммлера и перевезти их в морг военного госпиталя в Ганновере. Там специально подобранный эксперт д-р Моррис произвел повторное судебно-медицинское вскрытие. Только затем состоялась кремация тела, но куда девалась урна с прахом, установить не удалось.
      Что самое удивительное, с течением времени завеса секретности не тольно не поднималась над документами о смерти Гиммлера, но напротив, окутывала это дело все плотнее. И вот что узнал Томас, когда он приступил впервые к изучению материалов для будущей книги: по решению британских властей, на документацию о гибели Гиммлера наложен был столетний запрет, то есть архивы предоставят ее для публикации не ранее 2045 года!
                                                                           * * *
        Понятно, что такая чрезвычайная мера предосторожности только усугубила возникшие ранее подозрения, что 21 мая 1945г. был арестован не Гиммлер, а кто-то другой; что 23 мая на полу виллы Люнебург оказался неидентифицированный труп; что устроенная английской контрразведкой инсценировка ставила целью прикрыть побег, совершенный рейхсфюрером СС с ведома влиятельного пронацистского лобби в Лондоне, к которому примыкали и члены королевской семьи.
       Оказывается, первым в 1946г. занялся проверкой основательности таких подозрений один из самых энергичных агентов британской спецслужбы М-16, - и одновременно советский разведчик Ким Филби. Он исходил из того, что беспорядочные лесные скитания и самоубийство Гиммлера вообще не имели смысла; по сведениям Москвы, он связал свою судьбу с реализацией других, широкомасштабных и коварных планов. Филби сумел допросить по этому поводу Вальтера Шелленберга и нащупать некоторые нити, ведущие к разгадке, но возбудил подозрение коллег по службе и вынужден был отойти в сторону.
        Действия Хью Томаса, описанные в его книге и были по сути продолжением этих усилий.
        Вот на что делает упор Томас, поставивший под сомнение официальную историю разоблачения и смерти Гиммлера.
        У человека, арестованного 21 мая 1945г., оказались документы на имя фельдфебеля Хитцингера, которые выглядели как явная подделка. Однако согласно показаниям Шелленберга, фальсификаторы, работавшие для СД имели настолько высокую квалификацию, что в девяти случаях из десяти изготовленные ими ценные бумаги вводили в заблуждение даже служащих Банка Англии.
        Почему же Гиммлер ушел в бега с документами, как бы специально рассчитанными на его скорое разоблачение?
       Когда задержанный “фельдфебель” заявил охране, что в действительности он Генрих Гиммлер, его подвергли допросу в штабе разведки. Как странно, что он дал, хотя и близкий к истине, но расплывчатый ответ на предложение назвать свой личный номер в СС и в нацистской партии. Трудно поверить, что закоренелый фанатик, человек с феноменальной памятью, каким знали рейхсюрера, мог допускать неточности подобного рода. Названная же им дата рождения на месяц расходилась с той, которая значилась в картотеке разведки.
        Согласно отчету, сохранившемуся в Имперском Военном музее, допрашивавший - майор Райс предложил узнику расписаться на клочке бумаги, и тот согласился, но при условии... что роспись тут же будет уничтожена! Исходя из “здравого смысла”, а не навыков эксперта-графолога, майор заключил, что подпись имела сходство с образцом в картотеке. Зачем предполагаемый Гиммлер домогался уничтожения своей подписи - непонятно, и тем более поразительно, что офицеры разведки пошли ему навстречу. Вполне возможно, считает автор книги, что ему никто и не предлагал расписаться.
       Высказывания допрошенного носили признаки общей информации о Гиммлере и о войне, которая была доступна большому числу офицеров рейха, но не имели отношения к специальным областям знаний, которыми располагал только он (секреты ракетных установок в Пенемюнде, большая шпионская сеть Гелена на востоке и т.п.)
      Не меньшее значение имеют несообразности и противоречия, выявленные путем сравнительного анализа протоколов посмертных осмотров, прижизненных фотографий Гиммлера, свидетельских показаний и других материалов.
       С университетских лет на лице Гиммлера оставался заметный след от удара шпагой (дуэльные поединки традиционно служили доказательством личного мужества буршей). На фотографии 30-х г.г. этот знак отчетливо заметен на его левой щеке. Но при посмертных осмотрах ничего подобного на коже не оказалось.
       Томасу как эксперту не были предоставлены прежние рентгеновские снимки зубов Гиммлера, но он сумел подробно побеседовать с дантисткой, г-жой Хаусерман, лечившей рейхсфюрера; последний его визит к ней состоялся в ноябре 1944г. По ее описанию, у пациента были очень хорошие зубы, белые, и только две пломбы, незаметные для посторонних. Ни одного потерянного зуба, никаких зубных мостов, и уж конечно не было золотых коронок. Поэтому посмертные осмотры, установившие плохое состояние зубов, количество которых ограничивалось 27-ю, золотая коронка и прочее вызвали удивление. Но г-жа Хаусерман, уже подвергавшаяся на этот счет допросам советских оккупационных властей, воздерживалась от комментариев. Их сделал Хью Томас, заметивший не без юмора, что Гиммлер был объявлен мертвым на основе доказательств, которые не удовлетворили бы провинциальный суд какого-нибудь графства.
       На протяжении почти шестидесяти лет историки принимали за истину версию о жалком самоубийстве архитектора Холокоста, превзошедшего остальных виновников чудовищными преступлениями против человечества. Эта версия поставлена под вопрос не только неполнотой, противоречиями и прямыми подтасовками проведенного следствия, несостоятельность которого только акцентируется столетним запретом на обнародование собранных материалов.
       Якобы удостоверенная документально смерть Гиммлера в течение длительного времени набрасывала тень на осуществлявшиеся под его руководством “альтернативные” планы консолидации Рейха и спасения для будущего колоссальных нацистских богатств.

                                                                          * * *
       Два события можно считать ключевыми для понимания направленности этих замыслов, как бы парадоксально они ни выглядели. В марте 1941г. британский посол в Мадриде Сэмюэл Хор, действовавший от лица влиятельной “фракции мира” в английском истэблишменте (во главе ее стоял министр иностранных дел Галифакс) вступил в переговоры с агентурой Гиммлера об окончании войны, заключении мира между Англией и Германией и обьединении их усилий против СССР. Этому противились, а потому подлежали устранению две фигуры: Гитлер и Черчилль. Место фюрера должен был занять Гиммлер. Что касается английского премьера, то по найденной тайной записи беседы Хоара (?-В.З.), последний сказал: “Позиция британского правительства шаткая, раньше или позже меня отзовут в Лондон с четкой задачей заключить компромиссный мир... Я возьму на себя эту миссию только на условии полной власти.” (Thomas, р.49). Непредвиденный ход войны на Востоке, а особенно вступление в войну Соединенных Штатов резко изменили ситуацию, но в 1942г. переговоры о сепаратном мире получили новый импульс и вошли в другой контекст.
        С 1943г., поняв, что Германия проиграла войну, Гиммлер выступил в роли спасителя от гибели наследия Рейха и себя, как провозвестника нового, четвертого воплощения германской империи. Под его патронажем в августе 1944г. в страсбургском отеле “Мезон Руж”, строго охраняемом СС, состоялось совещание ведущих германских промышленников и банкиров, которое в отчетах американской агентуры именовалось так: “Планы германских промышленни- ков развить подпольную активность после поражения Германии; отлив капитала в нейтральные страны”. Собранные воедино разведданные об этом совещании, озаглавленные “Отчет из Красного Дома” (Red House Report), были рассекречены и предоставлены полностью исследователям только в 1999г. (Thomas, p.257).
        Выступая как представитель подконтрольного Гиммлеру министерства вооружений, д-р Бозе сообщил присутствующим, что война проиграна, и поэтому вместо прежних запретов принята Новая национал-социалистическая политика, в соответствии с которой промышленники, при помощи правительства, будут экспортировать столько своего капитала, сколько смогут. Германские ресурсы будут перемещены в другие страны, где их скрытно можно будет использовать для создания индустриальной и финансовой базы нового Рейха. Лозунги Гитлера о “беззаветной борьбе до победы” послужили прикрытием противоположной по целям, искусно замаскированной работы. Огромный поток экспансии капитала отмечен с началом 1945г. в страны Латинской Америки, Швецию, другие нейтральные страны, а в ряде случаев нацистские деньги оседали и в сейфах на территориях стран-победителей. Какого объема достигали эти вложения?
      Не вдаваясь в детали, сошлемся на мнение такого сведущего человека, каким был министр финансов США военных лет Генри Моргентау-младший. 3накомство с секретным “Отчетом из Красного дома” и другими источниками убедило его, что такая масштабная помощь послевоенной Германии, как План Маршалла, окажется совершенно лишней на фоне того капитала, который неизбежно вернется в Фатерланд. Вот почему Томас считает большим упущением, что западные историки еще не произвели расчетов, благодаря чему по преимуществу Германия за десять лет сделалась стабильным экономическим центром Европы, - это при ее колоссальных разрушениях, людских потерях, утрате почти половины территории и т.п.? Было ли германское экономическое чудо обеспечено вливаниями по плану Маршалла, помноженными на упорный труд немцев, - или все-таки решающую роль сыграли вернувшиеся из тайников Гиммлера необозримые богатства нацистов? До сих пор на этот важный вопрос не дано определенного ответа. Как нет и уверенности, что Гиммлер не ушел живым от законного возмездия.
       Да, он не решился загодя свергнуть Гитлера и занять его место, чтобы стать приемлемым партнером на переговорах с Западом. Его могла охватить депрессия от сознания, что ему не на что обменять свою жизнь. Ничего нельзя исключать в таких запутанных делах, - в частности и тех слов, которые запомнились его собеседнику предпоследних дней Вон Кросику. “Они никогда не найдут меня”.
                                                                                                             ©Б.Клейн             

МАЛОВЕРОЯТНАЯ СМЕРТЬ ГИММЛЕРА             ПРАВДА ОБ АРЕСТЕ ГИММЛЕРА           ВОЗВРАТ

                                                           Предыдущие публикации и об авторе - в РГ №3, №4 2006